"Брэм Стокер. В гостях у Дракулы " - читать интересную книгу автора

истинному англичанину.
Лошади не стояли на месте, и Иоганн, прилагая все усилия к тому, чтобы
сдержать их, одновременно умолял меня не совершать задуманной глупости. Мне
было искренне жаль беднягу, но все же, глядя на то, как страх преобразил
его, я не мог удержаться от смеха. От его корявого английского к той минуте
уже не осталось и следа. В приступе ужаса и отчаяния он совсем позабыл о
том, что рассчитывать на понимание с моей стороны можно только, говоря на
моем языке. Но он даже для вида уже не вставлял в свою речь английских
слов. Наконец все это начало утомлять меня. Я в последний раз кивнул ему в
сторону Мюнхена и велел идти, а сам стал спускаться по сбегавшей в долину
запущенной дороге.
Видя, что ничего другого ему не остается, Иоганн безнадежно качнул
головой и стал разворачивать лошадей в обратный путь. Я посмотрел ему
вслед, опираясь на трость. Иоганн устроился на облучке и совсем почти не
правил. Лошади, почувствовав, что возвращаются в спокойное тихое стойло,
шли сами.
Вдруг на гребешке невысокого холма, что был недалеко от дороги,
появился человек. Он был очень худощав и высокого роста. Мне было хорошо
его видно. Он повернулся в сторону коляски, и в ту же секунду лошади словно
взбесились. Стали лягаться и рваться в разные стороны. При этом они
страдальчески ржали. Иоганн никак не мог справиться с ними, и наконец они
сорвались с места и стрелой понеслись в сторону от дороги. Я провожал их
взглядом, а потом попытался снова увидеть незнакомца. Однако мне это не
удалось - он исчез.
Решил опять пойти в том направлении, против которого так горячо
протестовал Иоганн. Я даже не мог понять толком, почему ему не нравилась
эта дорога и эта долина.
Часа два я шагал, совершенно не чувствуя ни времени, ни расстояния и
не встречая на своем пути ни дома, ни человека. Места были действительно
заброшенные и пустынные. Наконец дорога сделала изгиб, и я оказался на
опушке редкого леса. Мне даже нравилось, что я здесь совершенно один,
наедине с природой.
Я присел отдохнуть и стал оглядываться окрест. Только сейчас я ощутил,
как заметно похолодало. В воздухе над моей головой стоял приглушенный шум,
словно бы кто-то тяжело вздыхал. Посмотрев вверх, я отметил быстрые
передвижения грозовых облаков в направлении с севера на юг. Вообще не нужно
было проявлять острую наблюдательность, чтобы понять, что надвигается буря.
Я немного замерз и, решив, что это из-за моей остановки, возобновил
движение по заросшей бурьяном дороге.
Вскоре окружавший меня ландшафт стал гораздо более живописным.
Каких-то особенно ярких деталей, на которых останавливался бы глаз, не
было, но общая, погруженная в молчание красота была несомненна.
Через некоторое время я заметил, что на долину опускаются сумерки, и
уже стал подумывать о том, как бы не заблудиться при возвращении. Дневная
яркость и свет постепенно и незаметно растворились в воздухе и облаках.
Воздух стал очень холодный, и тучи, казалось, спустились ниже к земле.
Приход вечера сопровождался отдаленным, но постоянным осязаемым шумом,
сквозь который через определенные паузы прорывался мистический вой, который
Иоганн отнес на счет волков. Я немного оробел. Но потом сказал себе, что
непременно хотел увидеть заброшенную деревню и пошел дальше.