"Андрей Столяров. Наступает мезозой" - читать интересную книгу автора

Политическая позиция у него была очень простая. Лично ему
тоталитарность советской власти никогда не мешала. Более того, он
догадывался, что она не помешала бы ему и в дальнейшем. Любой власти, какая
бы, плохая или хорошая, она ни была, возможно не слишком требуются поэты,
художники, скульпторы, композиторы - разве что для обслуживания некоторых не
слишком обременительных государственных догм, - но любой власти нужны
квалифицированные ученые, инженеры, военные специалисты, ей нужны грамотные
механики, конструкторы, строители, испытатели. То есть те, кто добивается в
своей деятельности практических результатов. А если так, то не следует
обращать внимания на всякую общественную трескотню. Трескотня помогает
политикам, но противопоказана специалистам. Следует спокойно работать и
добиваться именно результатов. Шумиха в газетах лишь отвлекает и не дает
по-настоящему сосредоточиться.

А сосредоточенность ему была необходима сейчас даже больше, чем раньше.
Только теперь он начинал понимать, какой редкий шанс выпал ему в этой
удивительной лотерее. Причем, внешних оснований для беспокойства вроде бы не
предвиделось. В мастерских был заказан специальный аквариум значительно
больших размеров. С величайшими предосторожностями "прото-океан" был помещен
в этот новый объем и по каплям дополнен средой, в точности соответствующей
исходной. Он боялся дышать, когда производил эту кропотливую операцию. Тем
не менее каким-то чудом, какими-то молитвами все обошлось. Среда, правда, на
несколько дней приобрела все тот же, слабо коричневатый оттенок, комочки
замерли, и некоторая их часть опустилась к зыбкому "крахмальному слою", они
как бы сливались с ним, разрыхляясь и становясь зрительно неуловимыми - в
эти страшные дни у него, как у старика, побелела прядь волос надо лбом, -
однако к исходу недели зловещая коричневатость в воде исчезла, "крахмальный
слой" уплотнился и перестал демонстрировать пугающую разжиженность,
комочки-коацерваты тоже приобрели более четкие очертания, и - сначала
медленно, а потом все быстрее возобновили циркуляцию от дна к поверхности.
Они даже несколько увеличились в объеме и теперь прилипали не к слою
"крахмала" а к плоскому обрезу воды, в свою очередь несколько уплощаясь и
как бы заглатывая сернистый воздух. В этом смысле все, видимо, обстояло
благополучно.

Зато провалились тянувшиеся почти три года попытки воспроизвести
начальные эксперименты. Какие только соли и комбинации различных соединений
он не пробовал, какие только не разрабатывал магнитные, тепловые, химические
и биологические режимы, как только не менял освещенность и радиационный фон
возле аквариумов - кажется, сочетания исходных параметров было
продублировано не одну сотню раз - и все равно заканчивались эти усилия
одним и тем же: в начале месяца он с некоторой надеждой запускал новую
экспериментальную серию, а уже через две недели, в крайнем случае через три,
часть аквариумов безнадежно, как проклятая, "протухала", зарастала
морщинистой плесенью и эти среды приходилось выбрасывать, а другая часть
расслаивалась, кристаллизовалась и в таком виде могла существовать
неопределенно долго. Но это было, как он понимал, "мертвое" существование,
та вселенская форма материи, в которой отсутствовала собственно жизнь.

Повторить результаты эксперимента не удавалось. За три года он таким