"Андрей Столяров. Я - Мышиный король" - читать интересную книгу автора

при входе в мятом своем мундире, влажновато поблескивающий
жирной набыченной лысиной и моргающий крохотными воспаленны-
ми глазками, которые, казалось, видят абсолютно все, - даже
Ценципер выглядит приветливым и добродушным, а чудовищные
ключи завхоза, свисающие у него с кольца, надетого на сомк-
нутые ладони, вовсе не кажутся орудиями убийства. Днем все,
конечно, гораздо проще. И совсем другое дело - сейчас, когда
светятся черепа, окружающие школьное здание, и когда в самом
здании не видно ни искры света и когда Ценципер, мучаясь,
как обычно, бессонницей, бродит, наверное, покашливая, по
лестницам и коридорам, и малиновые брови его пылают, как
раскаленные угли.
В общем, была такая секунда, когда я сильно заколебал-
ся. Очень уж мне не хотелось туда идти. Но я тут же предста-
вил себе, как вспыхнет недоумением лицо Елены, как она, под-
няв брови, посмотрит на меня, точно на мелкое насекомое, а
потом отвернется, спокойно пожав плечами, и как Карл, в свою
очередь, пренебрежительно сплюнет и сочувствующим, но втайне
довольным голосом, скажет что-нибудь вроде: "Ничего, ничего,
старик, это бывает"... - и они обои, как будто меня здесь и
нет, обратятся друг к другу и заговорят о чем-нибудь посто-
роннем.
Вероятно, особенно будет стараться Карл.
И вот только для того, чтобы ему не пришлось потом
чрезмерно стараться, я, сжав зубы и пригибаясь, перебежал
через морозную улицу, увязшую в ночной тишине, и, протиснув-
шись там, где в ограде был давно уже выломан у основания и
отогнут железный прут, оказался на утоптанном школьном дво-
ре, прилегающая к ограде бугристая часть которого еще была
кое-как освещена уличными фонарями, а противоположная сторо-
на терялась сейчас в сумраке под деревьями. Интересно, что
стволы всех деревьев выделялись довольно отчетливо: серые,
как будто покрытые рыхлой известкой, оберегающей от вредите-
лей, сучья их, вероятно на холоде, тоже несколько серебри-
лись, а громада тревожного мрака за ними была совершенно не-
проницаемая.
Я медленно выпрямился.
И сейчас же из штабеля досок, наваленных до середины
ограды, из-под спекшейся толи, прихваченной железными скоба-
ми, долетел до меня протяжный мучительный выдох, - словно
там содрогалось в агонии какое-то доисторическое животное -
и вдруг странный медный горшок, опоясанный шипами заклепок,
с изогнутыми рогами, тихо звякнув, выкатился оттуда и, кач-
нувшись два раза замер, подставив свой бок блику тусклого
света.
У меня невольно лязгнули зубы.
Впрочем, разбираться, кто там агонизирует и что это за
горшок, я, конечно, не стал, а уже в следующее мгновение
очутился довольно-таки далеко от штабеля - прижимаясь к хо-
лодной, обмерзшей за последние дни штукатурке стены и хвата-