"Рекс Стаут. Отрава входит в меню ("Ниро Вульф" #53)" - читать интересную книгу автора

в это время сидящий справа от меня Пайл сморщился и со звоном уронил вилку
на тарелку.
Я подумал, что он разыгрывает сцену, и все еще продолжал так думать,
когда его голова упала и он заскрежетал зубами, но когда его плечи
опустились и он прикрыл рот ладонью, мне показалось, что он заходит слишком
далеко. Двое или трое из них что-то сказали, а он оттолкнул назад стул и
сказал, встав:
- Вы должны простить меня, мне очень жаль, - и направился к двери в
холл.
Шривер поднялся и последовал вслед за ним.
Остальные обменялись возгласами и взглядами.
Хьюит сказал:
- Чертовски неприятно, но я собираюсь это закончить, - и он взялся за
вилку.
Кто-то спросил, больное ли у Пайла сердце, и кто-то другой ответил
"нет". Они все вернулись к камбале, но атмосфера была уже не та.
Когда по звонку Феликса служанки начали убирать тарелки, Льюис Хьюит
поднялся и покинул комнату. Он вернулся через пару минут, сел и громко
сказал:
- У Винсента сильная боль, и пришел доктор. Мы ничем не можем помочь, и
Бен просил вас подождать. Он снова присоединится к нам, когда... когда он
сможет.
- Что это? - спросил кто-то.
Хьюит ответил, что доктор не знает. Вошел Золтан, неся огромное блюдо.
Гебы собрались у вспомогательного столика, Феликс поднял крышку и начал
раскладывать жареного фазана, нашинкованного кусочками свинины, вымоченной в
течение двадцати часов в токайском вине, и затем - но нет... какая разница?
Ежегодный обед "Десятки" закончился провалом.
Так как в течение ряда лет я трижды в день ем пищу приготавливаемую
Фрицем Бренером, мне бы хотелось выразить свою признательность, отдав ему
долг письменно, изложив некоторые идеи насчет того, что он может сделать из
обычной пищи, но я это сделаю не здесь. Конечно, фазан был хорош даже для
богов, если они были рядом, а также и молочный поросенок, и винегрет с
приправой, которую Фриц называет "Дьявольский дождь", и каштаны в крокетах,
и сыр - только одного сорта, изготовляемый под наблюдением Фрица в
Нью-Джерси человеком по имени Бил Томпсон. И все это было съедено более или
менее. Но Хьюит покидал комнату еще три раза, а в последний раз его не было
добрых десять минут, а Шривер вовсе не присоединился к компании, и, когда
подали цыплят, Эмиль Крейс вышел и не вернулся обратно.
Когда были налиты кофе и бренди и принесли сигары и сигареты, Хьюит в
пятый раз встал из-за стола и Ниро Вульф поднялся и последовал за ним из
комнаты. Я закурил сигарету, просто чтобы что-нибудь делать, и попытался
быть общительным, слушая историю, которую рассказывал Адриан Дарт, но к тому
времени, когда я закончил кофе, мною овладело беспокойство. По сердитому
взгляду на лице Ниро Вульфа, который становился все злее за последний час, я
знал, что он кипит и, когда это происходят, особенно вне дома, за него
нельзя отвечать. Он даже мог обвинить Пайла в том, что тот погубит еду
Фрица. Поэтому я положил то, что осталось от сигареты, в пепельницу,
поднялся и направится к двери и был уже на полпути к ней, когда он вошел в
комнату, все еще хмурясь.