"Павел Стовбчатый. Зона глазами очевидца ("Записки беглого вора" #3)" - читать интересную книгу автора

час в дежурке не продержали, а то я задубею на этой подлой трубе!
Он только кивнул в ответ и скрылся за дверью, не прощаясь.
Итак, я пошел в секцию одеваться, хотя делать мне это ох как не
хотелось. Оделся я быстро и вскоре осторожно, перебегая от барака к бараку,
прокрался к "заветной" чертовой трубе, находящейся на задворках нашей
задрипанной столовой, которая более походила на большую конюшню, нежели на
зал для приема пищи. Я был в теплых меховых перчатках, и потому лесенки
железной трубы не обжигали мне пальцы и не прихватывали, как обычно, кожу.
Тихонько взобравшись на несколько лесенок вверх, я слегка откинулся
назад, к стене столовой, и затаился, как ночная кошка.
Ждать мне пришлось не очень долго. Серый показался минут через десять -
пятнадцать. Он был совершенно один на пустынной "улице" под зоной, и мне
казалось, что я даже слышу, как знакомо поскрипывает снег под его ногами у
самой "запретки". Слегка согнувшись, он несся куда-то вперед, будто позабыв
обо всем на свете. Поравнявшись с трубой, Серый бегло взглянул в мою
сторону... Я тут же отделился от стенки в подтверждение выполненной просьбы,
а он махнул мне рукой, будто поправляя шапку на голове.
Дело было сделано, я со спокойным сердцем отправился в барак досыпать,
мысленно пожелав другу удачи и, понятно, сил...
Лишь на следующий день у меня появилось время хорошенько обмозговать
всю ситуацию, и, скажу прямо, я даже немного зауважал Сучку. Как бы там ни
было и что бы ни говорил Серый о сдаче и его бригаде, хозяин все же очень
рисковал, выполняя данное им слово. Его могли "сдать" как свои, так и чужие,
мог "слинять" Серый, могло, наконец, произойти и то, чего вовсе не ожидал
начальник лагеря, могло. Сучка, по-видимому, рассчитал все точно и, выждав
некоторое время, дав забыться болтовне зеков, все же исполнил обещанное.
Конечно, это был поступок, причем самый настоящий, и добавить здесь, право,
было нечего. Мент это или не мент, а факт - вещь упрямая.
В течение всего первого дня никто из арестантов не спрашивал о Сером, а
если бы и спросили, я знал, что ответить любопытным и интересующимся...
Ночная смена, стационар, "кича", не вышел на работу, занят и т. д. -
причин и отговорок имелось в запасе тьма, а так как большое количество людей
постоянно мелькало перед глазами в сжатом, ограниченном пространстве, то
многие зеки часто не спохватывались своих знакомых по целым неделям, пока те
сами не напоминали о себе. И только очень близкие люди, конечно, сразу
замечали все. Но близким у Серого числился я один, и потому волноваться было
не о чем.
С большим нетерпением я ожидал возвращения друга, прикидывая в уме, как
и где он мог пристроиться на жительство. Я уже предвкушал его рассказ о
воле, яркий и красочный, с оригинальными прибаутками и юмором, но, увы, не
мог поболтать с кем-то на эту тему...
Трое суток буквально пулей пролетели, но вместе с тем и протянулись,
как месяц. Я готовился к встрече приятеля.
Попив на ночь ядовитого чифиря и заварив еще одну банку на потом, я
долго не ложился, а когда в секции все уснули, достал из заначки самодельный
ночничок и пристроился что-то писать, надеясь незаметно убить время и таки
дождаться друга. Часы показывали уже два сорок ночи, но шагов в коридоре,
знакомых шагов, я так и не услышал... Не услышал я их и позже, когда первые
предвестники наступающего утра, шныри, завозились по своим делам и стали
собираться на заготовку завтрака бригадам.