"Питер Страуб. Возвращение в Арден" - читать интересную книгу автора

- Хватит. Это все в прошлом, - я хотел, чтобы он замолчал, жалея, что
мы вообще коснулись этой темы.
Пес невдалеке начал выть, и Дуэйн швырнул в него камнем. Я держал руку
на весу, позволяя каплям крови капать в траву, и воображал черно-белое
животное, крадущееся за мной. Камень попал в цель; пес взвизгнул от боли и
убрался на безопасное расстояние. Я оглянулся и увидел в траве цепочку
блестящих капель.
- Ты позвонишь сегодня тете Ринн? - спросил Дуэйн у цементных
ступенек дома. - Я говорил ей, что ты приезжаешь, Майлс, и думаю, что она
захочет тебя увидеть.
- Ринн? - спросил я, не веря своим ушам. - Она еще жива? Я думал,
она давно в могиле.
Он улыбнулся:
- В могиле? Эта старая ворона? Да она нас всех переживет.
Он вошел в дом, и я последовал за ним. Кухня осталась почти такой же,
как при дяде Джилберте: затертый линолеум на полу, длинный стол, объеденный
муравьями, фаянсовая печь. Только стены пожелтели, и везде витал дух
заброшенности, подчеркиваемый грязными следами рук на холодильнике и стопкой
немытых тарелок в раковине. Грязь была даже на зеркале. Кухня выглядела так,
будто за ее стенами пряталась мышино-муравьиная армия, ожидая, когда погасят
свет.
Он увидел, что я осматриваюсь:
- Дочь обещала поддерживать на кухне порядок, но в ней
ответственности, как, - он пожал плечами, - как в коровьей лепешке.
- Представляю, что сказала бы твоя мать.
- Я тоже, - он вздохнул. - Но стоит ли так держаться за прошлое?
Я подумал, что он не прав. Я всегда держался за прошлое и тысячу раз
готов был повторить, что именно прошлое вдыхает жизнь в грудь настоящего. Но
говорить с Дуэйном на эту тему я не хотел.
- Расскажи про тетю Ринн, - попросил я его, подойдя к раковине и
сунув руку под холодную воду.
- Подожди, я принесу бинт, - он проковылял в ванную и вернулся с
бинтом и пластырем. - Видишь ли, нельзя сказать, что она слепая или глухая.
Просто она видит то, что хочет видеть, и слышит то, что хочет слышать. Но
она все соображает, и лучше не вести себя с ней, как с ребенком.
- А из дома она выходит?
- Не часто. Соседи привозят ей продукты - ей и нужна-то самая
малость, - но кур она все еще разводит.
Свой участок она сдает Оскару Джонстаду. Теперь ей уже за восемьдесят,
и мы редко видим ее даже в церкви.
Дуэйн оказался на удивление хорошей медсестрой. Не прерывая разговора,
он быстро вытер мне руку полотенцем, приложил к ране большой клок ваты и
завязал ее бинтом, пропустив его за большим пальцем.
- Вот, - сказал он, когда закончил, - теперь ты похож на фермера.
На фермах часто бывают несчастные случаи, и бинты, повязки и
ампутированные конечности так же типичны для них, как самоубийства, припадки
и вялотекущая шизофрения. В последнем (но не в первом) они напоминают
научные центры. А ведь о тех и других часто думают, как об островках
безмятежности. Я развлекался такими мыслями, пока Дуэйн проделывал
заключительную операцию с моей рукой, разорвав бинт и крепко стянув его