"Олег Стрижак. Секреты балтийского подплава " - читать интересную книгу автора

и по отмелям. Он ночами буквально на брюхе переползал через отмели, зная,
что уж здесь-то его фрицы не ждут. И невероятнейшим чудом в конце сентября
дотянул до Лавенсари.
Тут чудовищное нервное напряжение немного спало. Хлопнули по кружке
спирта, за возвращение из мертвых. И Грищенко, подобрев, разрешил выпустить
арестованных: пусть пройдутся по травке, куда они теперь денутся?
Заговорщики гуськом побежали в "смерш" и там настрочили три доноса, что
Грищенко хотел сдать лодку в Швецию, а они, верные бойцы партии, этому
помешали.
И началось пренеприятнейшее и длительное разбирательство. Все шло по
формуле "то ли он шинель украл, то ли у него шинель украли". Грищенко
доверия не оказали. С лодки Грищенко сняли. Зонина, на всякий случай, убрали
с Балт-флота на Север. Говорят, та кружка спирта на Лавенсари была в жизни
Грищенко последней. Грищенко не то чтобы бросил пить, Грищенко видеть не мог
спиртное.
Единственное, что из всей этой истории рассказал мне Грищенко: как в
Ленинграде вызвал его в свою каюту командир бригады подводных лодок. Показал
документ. "Видишь? Представление тебя - на Героя. Смотри хорошенько. Больше
не увидишь". Разорвал надвое, на четыре части, и бросил в проволочную
корзину для мусора.

Часть вторая

Случилось так, что Александр Зонин спас Грищенко жизнь еще раз, в 48-м
году. Время было гадкое. Началась холодная война. Все гайки скрипели от
закручивания. Все, касающееся недавней войны, объяви ли не просто секретным,
а - совершенно секретным. Грищенко мне рассказывал, что один офицер у них на
кафедре носил диссертацию домой, чтобы поработать вечерами. Остановили на
улице, пригласили сесть в машину. "Что у вас в портфеле?" - Двадцать пять
лет.
Сам Грищенко писал в Академии диссертацию по тактике действий наших
подводных лодок на Балтике. И в такое время Грищенко, по непостижимой
ясности души, дал свою диссертацию Зонину, чтобы тот "поправил стиль".
Поздно вечером Зонин позвонил Грищенко и велел немедленно взять такси и
приехать; Сонный Грищенко стал отнекиваться: да ну, да зачем, да лучше
завтра... "Не-мед-ленно бери такси и приезжай!" Грищенко приехал. Зонин ждал
его внизу в полутемном подъезде. Сунул папку с рукописью диссертации,
буркнул что-то вроде: "я тебя не знаю, ты меня не видел..." - и быстро пошел
наверх. Было около полуночи. Грищенко уехал домой. А в два часа ночи к
Зонину пришли.
Если бы при обыске у Зонина нашли совершенно секретную диссертацию
Грищенко, обоих бы, наверное, расстреляли. А так - Зонин отделался "легко".
Ему дали 25 лет за роман "Свет на борту". Как ни странно, я читал этот
роман. В альманахе "Литературный Ленинград", я нашел его на чердаке хибары
на берегу Финского залива, где мы в молодости шумно проводили время. Мне
говорили, что тираж альманаха был уничтожен. Видимо, кто-то, рискуя, спас
экземпляр. Это был интересный роман. Попытка, в условиях лютой цензуры,
рассказать правду о сорок первом годе, о Таллинском переходе, о первой
блокадной зиме. Александр Зонин вышел из лагеря через год после смерти
Сталина. Но прожил недолго. Джезказганские рудники.