"Борис Стругацкий. Комментарии к повести "Улитка на склоне" (Ленинградский семинар писателей-фантастов)." - читать интересную книгу автора

было событие первого класса. Я пропускаю 1958 год, когда отгремела
короткая, но чрезвычайно яростная дискуссия по поводу романа,
закончившаяся полной победой сторонников Ефремова. Вот это время - конец
50-х, начало 60-х годов в том плане, который нас интересует, было
замечательно тем, что громадный слой общества обнаружил Будущее. Раньше
Будущее существовало как некая философская категория. Оно, конечно, было,
и все понимали, что оно есть, что оно светлое. Это было всем ясно, но
никто на самом деле на эту тему не думал, потому что все это было
совершенно абстрактно. Описанные мною вкратце события - они сделали
Будущее как бы конкретным. Оказалось, что Будущее вообще, и светлое
Будущее - коммунизм - это не есть нечто, раз и навсегда данное классиками.
Это то, о чем надо говорить, что достойно самых серьезных дискуссий, и
что, по-видимому, зависит от нас. Вот эта мысль тогда была очень-очень
новой. И мы тогда все говорили о Будущем. Ну, это, конечно, не значит, что
в колхозах говорили о Будущем - в колхозах, я думаю, было не до того,
время было очень тяжелое... Не думаю, что и в цехах говорили - там
какие-то дискуссии... Но определенный слой интеллигенции, то самый,
которому открыл глаза XX съезд, о Будущем говорил очень много.
"Туманность Андромеды" вызвала самые разноречивые толки и вызвала
самые разноречивые дискуссии. Были не только враги и сторонники. О врагах
не будем говорить - это были просто идиоты и жлобы. Но если говорить о
сторонниках, то они тоже были вовсе не едины. Это все было не так просто.
Что касается братьев Стругацких, то для них вдруг стало ясно, что есть
чисто л_и_т_е_р_а_т_у_р_н_а_я задача, которой надлежит заняться
немедленно: надо написать о Будущем не вообще, а надо создать такой облик
грядущего, который был бы, во-первых, п_р_и_в_л_е_к_а_т_е_л_ь_н_ы_м,
потому что общество, скажем, описанное у Ефремова, далеко не с каждой
точки зрения привлекательно, это общество холодное, это общество не для
всех, это, если угодно, э_л_и_т_н_о_е общество. Нужно создать общество,
которое было бы устроено ясно и просто. Это должно быть общество,
структура которого, сама по себе, была бы доступна и легко воспринимаема
каждым читателем, каждым школьником. И, наконец, очень важное для нас
условие - мы должны были описать такое общество, которое было бы
д_о_с_т_о_в_е_р_н_ы_м. Достоверное общество должно быть населено
достоверными людьми. Вот тогда молодые и, конечно, восторженно-глуповатые
братья Стругацкие выдвинули свой тезис о том, что главные конфликты
Будущего - это конфликты лучшего с хорошим. Этот тезис очень понравился
им. И литературным критикам тоже - они пытались его подхватить как Знамя,
как Лозунг. Насколько я помню, Би-Би-Си выступило с ехидной заметкой, мол,
нечего им там больше делать, в Советском Союзе, как лучшему бороться с
хорошим, а других, видите-ли, у них проблем нет. Но по тому времени эта
идея была полезная, потому что она позволяла создавать вот это общество
"Возвращения", общество, описанное нами в "Полдень, XXII век", общество,
состоящее из людей в общем-то хороших с одной стороны, вполне хороших, а с
другой стороны - понятных и близких. Это были младшие научные сотрудники,
энтузиасты своего дела, которые прямо вот из научно-исследовательских
институтов 60-го года перепорхнули в XXII век. Это было очень понятно, это
очень нравилось и нашим молодым друзьям, и тогдашним школьникам. Всем было
понятно. Взрослые, конечно, плохо себе представляли, как это может
произойти, и знали, что это молодо-зелено, что человек не сохраняет