"Братья Стругацкие. Жук в муравейнике" - читать интересную книгу автора

любимого дела, и он узнал (с помощью нехитрого приема), что нет, не
участвовал - занимался, оказывается, отражением десантов и вообще был не в
курсе.
Вот как, например, можно было бы объяснить давешний разговор. Но
только этот разговор и ничего больше. Ни темную историю с Тристаном, ни
темную историю с Майей Глумовой, ни, тем более, причину, по которой Льву
Абалкину понадобилось скрываться, объяснить этой гипотезой было нельзя.
Да, елки-палки, если бы эта моя гипотеза была правильной, Лев Абалкин
должен был бы сейчас ходить по КОМКОНу и лупить своих обидчиков направо и
налево как человек несдержанный и с артистической нервной организацией...
Впрочем, что-то здравое в этой моей гипотезе все-таки было, и возникали
кое-какие практические вопросы. Я решил задать их Экселенцу, но сначала
следовало позвонить Сергею Павловичу Федосееву.
Я взглянул на часы: 21.51. Будем надеяться, что старик еще не лег.
Действительно, оказалось, что старик еще не лег. С некоторым
недоумением, словно бы не узнавая, он смотрел с экрана на журналиста
Каммерера. Журналист Каммерер рассыпался в извинениях за неурочный звонок.
Извинения были приняты, однако выражение недоумения не исчезло.
- У меня к вам буквально один-два вопроса. Сергей Павлович, - сказал
журналист Каммерер озабоченно. - Вы ведь встречались с Абалкиным?
- Да. Я дал ему ваш номер.
- Вы меня простите, Сергей Павлович... Он только что позвонил мне...
И он разговаривал со мною как-то странно... - Журналист Каммерер с трудом
подбирал слова. - У меня возникло впечатление... Я понимаю, что это,
скорее всего, ерунда, но ведь всякое может случиться... В конце концов он
мог вас неправильно понять...
Старик насторожился.
- В чем дело? - спросил он.
- Вы ведь рассказали ему обо мне... Н-ну, о нашем с вами разговоре...
- Естественно. Я не понимаю вас. Разве я не должен был рассказывать?
- Да нет, дело не в этом. Видимо, он все-таки неверно вас понял.
Представьте себе, мы не виделись с ним пятнадцать лет. И вот, едва
поздоровавшись, он с каким-то болезненным сарказмом принимается восхвалять
меня за то... Короче говоря, он фактически обвинил меня в том, что я
претендую на его приоритет в работе с Голованами! Уверяю вас, без всяких,
без малейших на то оснований... Поймите, я в этом вопросе выступаю только
как журналист, как популяризатор, и никак не более того...
- Позвольте, позвольте, молодой человек! - Старик поднял руку. -
Успокойтесь, пожалуйста. Разумеется, ничего подобного я ему не говорил.
Хотя бы уже просто потому, что я в этом совсем не разбираюсь...
- Ну... может быть... вы как-то недостаточно точно сформулировали...
- Позвольте, я вообще ему ничего такого не формулировал! Я ему
сказал, что некий журналист Каммерер пишет о нем книгу и обратился ко мне
за материалом. Номер у журналиста такой-то. Позвони ему. Все. Вот все, что
я ему сказал.
- Ну тогда я не понимаю, - сказал журналист Каммерер почти в
отчаянии. - Я поначалу решил, что он как-то неверно вас понял, но если это
не так... тогда я не знаю... Тогда это что-то болезненное. Мания какая-то.
Вообще эти Прогрессоры, может быть, и ведут себя вполне достойно у себя на
работе, но на Земле они иногда совершенно распускаются... Нервы у них