"Братья Стругацкие. Далекая Радуга (цикл 22 век 2/6)" - читать интересную книгу автора

от Камилла останется шлем. А уж от меня вообще ничего не останется. Он,
словно прощаясь, осмотрел себя - похлопал по голой груди, пощупал бицепсы.
Жалко, подумал он. И тут он заметил флаер.
Флаер стоял за вышкой - маленький двухместный флаер, похожий на
пеструю черепашку, скоростной, экономичный, удивительно простой и удобный
в управлении. Это был флаер Камилла. Конечно же, это был флаер Камилла!
Роберт сделал к нему несколько неуверенных шагов, а потом сломя
голову помчался, огибая вышку. Он не спускал глаз с флаера, словно боясь,
что он вдруг исчезнет, споткнулся обо что-то и плашмя проехал по колючей
траве, ободрав грудь и живот. Вскочив на ноги, он обернулся. Тяжелый
цилиндр ульмотрона с гладкими, досиня полированными боками еще тихонько
покачивался от толчка. Роберт взглянул на север. Из-за горизонта уже
поднималась черная стена. Роберт подбежал к флаеру, подняв тучу пыли,
прыгнул в сиденье и, едва нащупав рукоятку управления, с места дал полный
газ.


Степная зона тянулась до самого Гринфилда, и Роберт проскочил ее со
средней скоростью пятьсот километров в час. Флаер несся над степью, как
блоха, - огромными прыжками. Слепящая полоса скоро вновь скрылась за
горизонтом. В степи все казалось обычным: и сухая щетинистая трава, и
дрожащие марева над солончаками, и редкие полосы карликового кустарника.
Солнце палило беспощадно. И почему-то нигде не было никаких следов ни
зерноедки, ни птиц, ни урагана. Наверное, ураган разметал всю эту живность
и сам затерялся в этих бесплодных, извечно пустынных просторах Северной
Радуги, самой природой предназначенных для сумасшедших экспериментов
нуль-физиков. Однажды, когда Роберт был еще новичком, когда Столицу
называли еще просто станцией, а Гринфилда не было вообще, Волна уже
проходила в этих местах, вызванная грандиозным опытом покойного Лю
Фын-чена, тогда все здесь было черно, но прошло всего семь лет, и цепкая
неприхотливая трава вновь оттеснила пустыню далеко на север, к самым
районам извержений.
Все вернется, думал Роберт. Все будет по-прежнему, только Камилла
больше не будет. И если когда-нибудь кто-нибудь внезапно возникнет в
кресле за моей спиной, я уже буду точно знать, что это всего-навсего
привидение. А сейчас я приду к Маляеву и скажу ему прямо в лицо:
"Ульмотроны ваши я бросил". А он процедит сквозь зубы: "Как вы смели,
Скляров?.." И тогда я ему скажу: "Наплевать мне на ульмотроны, потому что
погиб Камилл из-за ваших ульмотронов!" А он скажет: "Это, конечно, очень
жаль, но ульмотроны нужно было привезти". И тогда я, наконец, рассвирепею
и скажу ему все. "Сосулька ты! - скажу я. - Снежная ты баба с электронным
управлением. Как ты смеешь думать об ульмотронах, когда погиб Камилл?..
Равнодушный ты человек, ящерица!"
В двухстах километрах от Гринфилда он увидел "харибды" - гигантские
телемеханические танки, несущие отверстые пасти энергопоглотителей.
"Харибды" шли цепью от горизонта до горизонта, соблюдая правильные
полукилометровые интервалы, с лязгом и громовым грохотом тысячесильных
двигателей. За ними в желтой степи оставались широкие полосы развороченной
коричневой земли, вспаханной до самого базальтового основания континента.
Траки гусениц вспыхивали под солнцем. А далеко справа в тусклом небе