"Братья Стругацкие. Трудно быть богом (цикл 22 век 4/6)" - читать интересную книгу автора

- Нужно, наконец, твердо понять, что ни ты, ни я, никто из нас
реально ощутимых плодов своей работы не увидим. Мы не физики, мы историки.
У нас единицы времени не секунда, а век, и дела наши это даже не посев, мы
только готовим почву для посева. А то прибывают порой с Земли...
энтузиасты, черт бы их побрал... Спринтеры с коротким дыханием...
Румата криво усмехнулся и без особой надобности принялся подтягивать
ботфорты. Спринтеры. Да, спринтеры были.
Десять лет назад Стефан Орловский, он же дон Капада, командир роты
арбалетчиков его императорского величества, во время публичной пытки
восемнадцати эсторских ведьм приказал своим солдатам открыть огонь по
палачам, зарубил имперского судью и двух судебных приставов и был поднят
на копья дворцовой охраной. Корчась в предсмертной муке, он кричал: "Вы же
люди! Бейте их, бейте!" - но мало кто слышал его за ревом толпы: "Огня!
Еще огня!.."
Примерно в то же время в другом полушарии Карл Розенблюм, один из
крупнейших знатоков крестьянских войн в Германии и Франции, он же торговец
шерстью Пани-Па, поднял восстание мурисских крестьян, штурмом взял два
города и был убит стрелой в затылок, пытаясь прекратить грабежи. Он был
еще жив, когда за ним прилетели на вертолете, но говорить не мог и только
смотрел виновато и недоуменно большими голубыми глазами, из которых
непрерывно текли слезы...
А незадолго до прибытия Руматы великолепно законспирированный
друг-конфидент кайсанского тирана (Джереми Тафнат, специалист по истории
земельных реформ) вдруг ни с того ни с сего произвел дворцовый переворот,
узурпировал власть, в течение двух месяцев пытался внедрить Золотой Век,
упорно не отвечая на яростные запросы соседей и Земли, заслужил славу
сумасшедшего, счастливо избежал восьми покушений, был, наконец, похищен
аварийной командой сотрудников Института и на подводной лодке переправлен
на островную базу у Южного полюса...
- Подумать только! - пробормотал Румата. - До сих пор вся Земля
воображает, что самыми сложными проблемами занимается нуль-физика...
Дон Кондор поднял голову.
- О, наконец-то! - сказал он негромко.
Зацокали копыта, злобно и визгливо заржал хамахарский жеребец,
послышалось энергичное проклятье с сильным ируканским акцентом. В дверях
появился дон Гуг, старший постельничий его светлости герцога Ируканского,
толстый, румяный, с лихо вздернутыми усами, с улыбкой до ушей, с
маленькими веселыми глазками под буклями каштанового парика. И снова
Румата сделал движение броситься и обнять, потому что это же был Пашка, но
дон Гуг вдруг подобрался, на толстощекой физиономии появилась сладкая
приторность, он слегка согнулся в поясе, прижал шляпу к груди и вытянул
губы дудкой. Румата вскользь поглядел на Александра Васильевича. Александр
Васильевич исчез. На скамье сидел Генеральный судья и Хранитель больших
печатей - раздвинув ноги, уперев левую руку в бок, а правой держась за
эфес золоченого меча.
- Вы сильно опоздали, дон Гуг, - сказал он неприятным голосом.
- Тысяча извинений! - вскричал дон Гуг, плавно приближаясь к столу. -
Клянусь рахитом моего герцога, совершенно непредвиденные обстоятельства!
Меня четырежды останавливал патруль его величества короля Арканарского, и
я дважды дрался с какими-то хамами. - Он изящно поднял левую руку,