"Братья Стругацкие. Трудно быть богом (цикл 22 век 4/6)" - читать интересную книгу авторабудет послан с Земли тебе на смену и найдет страну, обезлюдевшую, залитую
кровью, догорающую пожарищами, в которой все, все, все придется начинать сначала... Когда Румата пнул дверь своего дома и вошел в великолепную обветшавшую прихожую, он был мрачен, как туча. Муга, седой, сгорбленный слуга с сорокалетним лакейским стажем, при виде его съежился и только смотрел, втянув голову в плечи, как свирепый молодой хозяин срывает с себя шляпу, плащ и перчатки, швыряет на лавку перевязи с мечами и поднимается в свои покои. В гостиной Румату ждал мальчик Уно. - Вели подать обедать, - прорычал Румата. - В кабинет. Мальчик не двинулся с места. - Вас там дожидаются, - угрюмо сообщил он. - Кто еще? - Девка какая-то. А может, дона. По обращению вроде девка - ласковая, а одета по-благородному... Красивая. Кира, подумал Румата с нежностью и облегчением. Ох, как славно! Как чувствовала, маленькая моя... Он постоял, закрыв глаза, собираясь с мыслями. - Прогнать, что ли? - деловито спросил мальчик. - Балда ты, - сказал Румата. - Я тебе прогоню!.. Где она? - Да в кабинете, - сказал мальчик, неумело улыбаясь. Румата скорым шагом направился в кабинет. - Вели обед на двоих, - приказал он на ходу. - И смотри: никого не пускать! Хоть король, хоть черт, хоть сам дон Рэба... Она была в кабинете, сидела с ногами в кресле, подпершись кулачком, и вскинулась, но он не дал ей подняться, подбежал, обнял и сунул нос в пышные душистые ее волосы, бормоча: "Как кстати, Кира!.. Как кстати!.." Ничего в ней особенного не было. Девчонка как девчонка, восемнадцать лет, курносенькая, отец помощник писца в суде, брат - сержант у штурмовиков. И замуж ее медлили брать, потому что была рыжая, а рыжих в Арканаре не жаловали. По той же причине была она на удивление тиха и застенчива, и ничего в ней не было от горластых, пышных мещанок, которые очень ценились во всех сословиях. Не была она похожа и на томных придворных красавиц, слишком рано и на всю жизнь познающих, в чем смысл женской доли. Но любить она умела, как любят сейчас на Земле, - спокойно и без оглядки... - Почему ты плакала? - Почему ты такой сердитый? - Нет, ты скажи, почему ты плакала? - Я тебе потом расскажу. У тебя глаза совсем-совсем усталые... Что случилось? - Потом. Кто тебя обидел? - Никто меня не обидел. Увези меня отсюда. - Обязательно. - Когда мы уедем? - Я не знаю, маленькая. Но мы обязательно уедем. - Далеко? - Очень далеко. - В метрополию? |
|
|