"Братья Стругацкие. Трудно быть богом (цикл 22 век 4/6)" - читать интересную книгу автора - Славный мальчик, - сказала она. - Угрюмый, как медвежонок. Хороший
у тебя друг. - У меня все друзья хорошие. - А барон Пампа? - Откуда ты его знаешь? - удивился Румата. - А ты больше ни про кого и не рассказываешь. Я от тебя только и слышу - барон Пампа да барон Пампа. - Барон Пампа - отличный товарищ. - Как это так: барон - товарищ? - Я хочу сказать, хороший человек. Очень добрый и веселый. И очень любит свою жену. - Я хочу с ним познакомиться... Или ты стесняешься меня? - Не-ет, я не стесняюсь. Только он хоть и хороший человек, а все-таки барон. - А... - сказала она. Румата отодвинул тарелку. - Ты все-таки скажи мне, почему плакала. И прибежала одна. Разве сейчас можно одной по улицам бегать? - Я не могла дома. Я больше не вернусь домой. Можно, я у тебя служанкой буду? Даром. Румата просмеялся сквозь комок в горле. - Отец каждый день доносы переписывает, - продолжала она с тихим отчаянием. - А бумаги, с которых переписывает, все в крови. Ему их в Веселой Башне дают. И зачем ты только меня читать научил? Каждый вечер, каждый вечер... Перепишет пыточную запись - и пьет... Так страшно, так Кто, ты думаешь, он есть? Под пыткой показал, что колдун и ируканский шпион. Кому же, - говорит, - теперь верить? Я, - говорит, - сам у него письму учился". А брат придет из патруля - пьяней пива, руки все в засохшей крови... "Всех, - говорит, - вырежем до двенадцатого потомка..." Отца допрашивает, почему, мол, грамотный... Сегодня с приятелями затащил в дом какого-то человека... Били его, все кровью забрызгали. Он уж и кричать перестал. Не могу я так, не вернусь, лучше убей меня!.. Румата встал возле нее, гладя по волосам. Она смотрела в одну точку блестящими сухими глазами. Что он мог ей сказать? Поднял на руки, отнес на диван, сел рядом и стал рассказывать про хрустальные храмы, про веселые сады на много миль без гнилья, комаров и нечисти, про скатерть-самобранку, про ковры-самолеты, про волшебный город Ленинград, про своих друзей - людей гордых, веселых и добрых, про дивную страну за морями, за горами, которая называется по-странному - Земля... Она слушала тихо и внимательно и только крепче прижималась к нему, когда под окнами на улице - грррум, грррум, грррум, грррум - протопывали подкованные сапоги. Было в ней чудесное свойство: она свято и бескорыстно верила в хорошее. Расскажи такую сказку крепостному мужику - хмыкнет с сомнением, утрет рукавом сопли да и пойдет, ни слова не говоря, только оглядываясь на доброго, трезвого, да только - эх, беда-то какая! - тронутого умом благородного дона. Начни такое рассказывать дону Тамэо с доном Сэра - не дослушают: один заснет, а другой, рыгнув, скажет: "Это, - скажет, - очень все бла-ародно, а вот как там насчет баб?.." А дон Рэба выслушал бы до конца внимательно, а выслушав, мигнул бы штурмовичкам, чтобы заломили |
|
|