"Аркадий и Борис Стругацкие. Обитаемый остров (окончательный вариант 1992 г)" - читать интересную книгу автора

Гай мысленно застонал. Одернуть бы его, одернуть! Что может быть более
противоестественно, нежели кандидат, шпендрик, за полчаса до начала операции
пристающий с фамильярностями к капралу!
- Сейчас не время, - по возможности сухо сказал он.
- Ты волнуешься? - спросил Максим сочувственно.
Гай остановился и поднял глаза к небу. Ну что делать, что делать?
Оказывается, совершенно невозможно цыкать такого вот добродушного наивного
гиганта, да еще спасителя твоей сестры, да еще - чего греха таить -
человека, во всех отношениях, кроме строевого, гораздо выше тебя самого...
Гай огляделся и сказал просительно:
- Послушай, Мак, ты ставишь меня в неловкое положение. Когда мы в
казарме, я твой капрал, начальник, я приказываю - ты подчиняешься. Я тебе
сто раз говорил...
- Но я же готов подчиняться, приказывай! - возразил Максим. - Я знаю
что такое дисциплина. Приказывай.
- Я уже приказал. Займись подгонкой снаряжения.
- Нет, извини меня, Гай, ты приказал не так. Ты приказал отдыхать и
подгонять снаряжение, ты забыл? Снаряжение я подогнал, теперь отдыхаю. Давай
поиграем, я придумал хорошее слово...
- Мак, пойми: подчиненный имеет право обращаться к начальнику,
во-первых, только по установленной форме, а во-вторых, исключительно по
службе.
- Да, я помню. Параграф девять... Но ведь это во время службы. А сейчас
мы с тобой отдыхаем...
- Откуда ты взял, что я отдыхаю? - спросил Гай. Они стояли за макетом
забора с колючей проволокой, и здесь их, слава богу, никто не видел: никто
не видит, как эта башня привалилась плечом к забору и все время порывается
взять своего капрала за пуговицу. - Я отдыхаю только дома, но даже дома я
никакому подчиненному не позволил бы... Послушай, отпусти мою пуговицу и
застегни свою...
Максим застегнулся и сказал:
- На службе одно, дома другое. Зачем?
- Давай не будем об этом говорить. Мне надоело повторять тебе одно и то
же... Кстати, когда ты перестанешь улыбаться в строю?
- В уставе об этом не сказано, - немедленно ответил Максим. - А что
касается повторять одно и то же, то вот что. Ты не обижайся, Гай, я знаю: ты
не говорец... не речевик...
- Кто?
- Ты не человек, который умеет красиво говорить.
- Оратор?
- Оратор... Да, не оратор. Но все равно. Ты сегодня обратился к нам с
речью. Слова правильные, хорошие. Но когда ты дома говорил мне о задачах
Гвардии и о положении страны, это было очень интересно. Это было очень
по-твоему. А здесь ты в седьмой раз говоришь одно и то же, и все не
по-твоему. Очень верно. Очень одинаково. Очень скучно. А? Не обиделся?
Гай не обиделся. То-есть некая холодная иголочка кольнула его
самолюбие - до сих пор ему казалось, что он говорит так же убедительно и
гладко, как капрал Серембеш или даже господин ротмистр Тоот. Однако, если
подумать, капрал Серембеш и господин ротмистр тоже повторяли все одно и то
же в течение трех лет. И в этом нет ничего удивительного и тем более