"Аркадий и Борис Стругацкие. Обитаемый остров (окончательный вариант 1992 г)" - читать интересную книгу автора

по-видимому очень просто и естественно разрешало некий долгий, еще довоенный
спор...
Математику он знает, механику он знает, военную химию он знает
превосходно, палеонтологию - господи, да кому в наше время известна
палеонтология! - палеонтологию он тоже знает... Рисует как художник, поет
как артист... и добрый, неестественно добрый. Разогнал и перебил бандитов,
один - восьмерых, голыми руками, другой бы на его месте ходил петухом, на
всех поплевывал, а он - мучался, ночи не спал, огорчался, когда его хвалили
и благодарили, а потом однажды взорвался: весь побелел и крикнул, что это
нечестно - хвалить за убийство... Господи, это же какая проблема была -
уговорить его в Гвардию! Все понимает, со всем согласен, хочет, но ведь там,
говорит, придется стрелять. В людей. Я ему говорю: в выродков, а не в людей,
в отребье, хуже бандитов... Договорились, слава богу, что сначала, пока не
привыкнет, будет просто обезоруживать... И смешно, и страшно как-то. Нет,
недаром он все проговаривается, будто пришел из другого мира. Знаю я этот
мир. Даже книга об этом есть у дядюшки. "Туманная Страна Зартак". Лежит,
дескать, на востоке в горах долина Зартак, где живут счастливые люди... По
описанию - все они там такие, как Максим. И вот что удивительно: если
кто-нибудь из них покинет свою долину, то сразу забывает, откуда он родом и
что с ним было раньше, помнит только, что из другого мира... Дядюшка,
правда, говорит, что никакой такой долины нет, все это выдумка, есть только
хребет Зартак, а потом, говорит, в ту войну долбанули по этому хребту
супербомбами, так что у горцев там на всю жизнь память отшибло...
- Ты почему молчишь? - спросил Максим. - Ты обо мне думаешь?
Гай отвел глаза.
- Ты вот что... - сказал он. - Я тебя только об одном прошу: в
интересах дисциплины никогда не показывай виду, что ты больше меня знаешь.
Смотри, как ведут себя другие, и веди себя точно так же.
- Я стараюсь, - грустно сказал Максим. Он подумал немного и добавил: -
Трудно привыкнуть. У нас все это не так.
- А как твоя рана? - спросил Гай, чтобы сменить тему.
- Мои раны заживают быстро, - рассеянно сказал Максим. - Слушай, Гай,
давай после операции поедем прямо домой. Ну, что ты так смотришь? Я очень
соскучился по Раде. А ты нет? Ребят мы завезем в казарму, а потом на
грузовике поедем домой. Шофера отпустим...
Гай набрал в грудь побольше воздуху, но тут серебристый ящик
громкоговорителя на столбе почти над их головами зарычал, и голос дежурного
по бригаде скомандовал:
- Шестая рота, выходи строиться на плац! Внимание, шестая рота...
И Гай только рявкнул:
- Кандидат Сим! Прекратить разговоры, марш на построение! - Максим
рванулся, но Гай поймал его за ствол автомата. - Я тебя очень прошу, -
сказал он. - Как все! Держись, как все! Сегодня сам ротмистр будет за тобой
наблюдать...
Через три минуты рота построилась. Уже стемнело, над плацем вспыхнули
прожектора. Позади строя мягко ворчали двигателями грузовики. Как всегда
перед операцией, господин бригадир в сопровождении господина ротмистра Чачу
молча обошел строй, осматривая каждого гвардейца. Он был спокоен, глаза
прищурены, уголки губ приветливо приподняты. Потом, так ничего и не сказав,
он кивнул господину ротмистру и удалился. Господин ротмистр, переваливаясь и