"Александр Студитский. Ущелье Батырлар-Джол [NF]" - читать интересную книгу автора

Она с печалью в сердце вспоминала о том, как холодно и сурово
простилась с Павлом, провожая его и Петренко в опасный поход, с гнетущим
беспокойством просыпалась каждое утро, отмечая еще одни сутки, проведенные
в разъедающей тоске об ушедших. И на пятое утро настояла на том, чтобы
отправиться на помощь.
Вот почему так мрачно было у нее на душе в этот день и так мало
обращало на себя ее внимание все окружающее. Она карабкалась по крутизне
скал, вдавливая шипы ботинок в выветрившиеся камни. Останавливалась,
оценивая предстоящий путь наметанным взглядом альпиниста. Советовалась с
Борисом - и снова устремлялась вперед, увлекаемая тоской и беспокойством.
Она думала об обоих:
ей казалось сейчас, что оба - и Павел, и Григорий Петренко - ей
одинаково дороги. Но когда представляла она себе несчастье с Павлом, когда
в ее воображении возникало его недвижное, окровавленное тело,
распластавшееся на дне ущелья, кровь отливала от щек и сердце наливалось
тупой, тяжелой болью.
Ветер свистел в ушах, трепал темные локоны, выбивающиеся из-под берета.
Отряд приближался к перевалу - седлу между двумя ледниками. Идти
становилось все труднее и труднее. Иногда набегали волны густого тумана -
и опять раздвигались, открывая величественную панораму гор.
Борис удивлялся выносливости девушки. Она шла ровным шагом, не проявляя
усталости, первая поднималась с привала и двигалась так, точно позади не
было двадцати километров труднейшего пути.
Уже смеркалось, когда они преодолели последние метры подъема. Косые
лучи солнца скользили по слежавшемуся льду под ногами. Ветер выл и
свистел, прогоняя над перевалом густые пласты тумана, скрывающего все
впереди.
Внезапно туман рассеялся. Внизу, на страшной глубине, в сизом полумраке
сгустившихся сумерек блеснул темный овал озера. Из груди девушки вырвался
вздох облегчения.
- Ну, давайте искать ночлег! - властно сказала она.

7.

НИКОГДА за всю свою жизнь Борис Карцев не испытывал ощущения такой
подавленности масштабами окружающего.
Пять песчинок, катящихся по склону вулкана, - таким представлялся ему
отряд, спускающийся по отвесным скалам в головокружительную бездну долины
Батырлар-джол. Глубоко внизу блестело озеро. Но сколько карнизов ни
оставалось вверху, над их головами, все так же пугающе далеким оставалось
голубое зеркало воды с отраженными в нем белыми вершинами гор Почти
беспрерывно на канатах, поддерживая друг друга, спускались они, гонимые
острым, разъедающим беспокойством за пропавших товарищей, не представляя
себе, как же удастся им вернуться по этим непреодолимым подъемам.
Это был бесконечно утомительный путь. Карцеву казалось, что временами
он достигает предела утомления: руки переставали удерживать канат, пальцы
разжимались, наступало мгновение внезапного, парализующего бессилия. Но он
поднимал глаза вверх - встречал испытующий, участливый, но без тени
жалости, сверкающий взгляд Жени Самай, встряхивался, сжимал зубы и полз
дальше. И вот наконец безмолвные от усталости, едва преодолевая дрожь в