"Теодор Старджон. Крошка и чудовище" - читать интересную книгу автора

и интриговать, но совсем не пугает.
А у меня появились новые вопросы. Пожалуйста, постарайтесь вспомнить:
что именно доктор Швелленбах говорил обо мне в тот вечер, когда Крошка
впервые услышал мое имя? Не оказывал ли кто-нибудь на Крошку влияние -
кроме Вас? Что он ел, когда был щенком? Сколько раз..." и так далее.
Из ответного письма Алека:
"Я уже не помню, о чем мы тогда говорили с Швелленбахом - ведь
столько времени прошло! Кажется, он рассказывал о своей работе - что-то из
области металлургии. Помню, что был упомянут некий профессор Ноуленд -
крупнейший специалист нашего времени по сплавам, - а затем разговор сам
собой перекинулся на его ассистентку. Подчеркнув ее высокие
профессиональные качества, доктор Швелленбах добавил, что это не мешает ей
оставаться самой жгучей красавицей с огненно-рыжими волосами, когда-либо
сходившей с небес на грешную землю-(Вы не покраснели, мисс Форсайт? В
конце концов, Вы сами настояли, чтобы я припомнил все до мельчайших
деталей!) Так вот, как только было произнесено Ваше имя, Крошка стал сам
не свой.
Что касается "чужого влияния", то я припоминаю только один случай,
когда он исчезал на целый день - кто его знает, чьему влиянию он тогда
подвергся? Крошке стукнуло всего три месяца, и его взял с собой старый
Деббил. Это еще одна местная достопримечательность: одноглазый
старик-бродяга, на вид вылитый пират, к тому же страдающий слоновой
болезнью. За понюшку табака или стаканчик рома он всегда готов выполнить
любое мелкое поручение. Помнится, в то утро я послал его на холмы
посмотреть, не протекает ли труба, по которой к нам поступала вода из
резервуара. Путь туда не близок - менее, чем за два часа, старик вряд ли
обернулся бы, - и я предложил ему захватить с собой щенка: пусть
порезвится на природе.
Но они пропадали допоздна. В тот день я закрутился с делами как белка
в колесе, и послать на поиски мне было некого. Деббила я увидел только к
вечеру и сделал ему выволочку. Спрашивать, где он пропадал, не имело
смысла - имя бродят вполне соответствует его умственному развитию.
Разумеется, старик божился, что ничего не помнят, но это его любимая
отговорка. Однако в последующие три дня я напрочь забыл о нем, потому что
с Крошкой явно творилось что-то странное.
Он отказывался есть и почти не спал. Мог часами неотрывно
вглядываться в плантацию сахарного тростника на холме, - что он там
потерял, не знаю. В конце концов я сам сходил туда, но ничего
подозрительного не обнаружил, кроме упомянутого резервуара и развалин
дома, в котором некогда жил губернатор острова. Там теперь только груда
камней, поросших кустарником, да арки - хотя поговаривали, что в
развалинах водятся привидения... Когда Крошка пришел в себя, я, конечно,
забыл обо всей этой чепухе: мне было достаточно, что мой пес снова обрел
аппетит и сои и резво помахивал хвостиком! Хотя нет - иногда он вдруг
застывал как вкопанный и опять тревожно поглядывал на развалины, будто
прислушивался к чему-то.
До Вашего письма я не относился к этой истории серьезно. Кто его
знает, что там произошло в развалинах: то ли его отогнала от выводка самка
мангусты, или он объелся ганжи, которую у вас называют марихуаной... Я и
сейчас не думаю, что тот случай как-то особенно повлиял на моего пса - во