"Теодор Старджон. Окажись все мужчины братьями, ты бы выдал сестру за одного из них?" - читать интересную книгу автора

Архивариус этого не заметил. - Да я лучше соглашусь, чтобы меня живьем
съел рак, - сказал он, чеканя каждое слово, я лучше умру безумцем, чем
примирюсь с тем, что предлагаете вы!
- Думаю, с вами не все согласятся.
- А я уверен, что все! Да стоит вам высказать такие мысли во
всеуслышание, как вас просто растерзают! Именно такая участь постигла
Эллмана и Барлау. А Трошана уничтожили мы сами - он был первым, и мы не
подозревали, что всю грязную работу способна сделать за нас толпа. С тех
пор прошла уже тысяча лет, понимаете? Но и еще через тысячу лет толпа
обойдется с человеком вроде вас точно так же. А эта, он брезгливо кивнул в
сторону папки, эта мразь будет лежать в архиве вместе с остальным ей
подобным, пока очередной не в меру любопытный идиот с извращенным
мышлением и бесстыдный не будет донимать очередного Архивариуса, как вы
сейчас донимаете меня, и этот Архивариус тоже посоветую ему держать язык
за зубами, иначе толпа просто-напросто разорвет его на куски. А потом он
его выгонит Как я вас. Убирайтесь! Вон отсюда! - Старик зашелся в крике,
потом всхлипнул, прохрипел что-то и умолк - глаза горели, на подбородке
висела слюна.
Побелевший от потрясения Чарли Бокс медленно поднялся и тихо сказал:
- Воргидин предупреждал меня, но я не поверил. Не мог поверить. И,
помнится, возразил ему: "О жадности мне известно больше, чем вам, и я
убежден - наши цены их соблазнят. И о страхе я осведомлен получше вашего -
перед лекарством от рака им не устоять". В ответ Воргидин лишь посмеялся,
но в помощи не отказал. Как-то я заговорил с ним о том, что знаю толк в
человеческом благоразумии, и оно, по-моему, рано или поздно
восторжествует. По, даже не закончив мысль, я понял, что заблуждаюсь. А
теперь сознаю, что обманывался насчет всего - даже страха и жадности. Прав
оказался Воргидин. Однажды он заявил, что Вексфельт обладает самой
надеж-нон и неприхотливой системой обороны. Она основывается на
человеческой косности. Он оказался прав и в этом.
Тут до Чарли Бэкса дошло, что старик, вперившийся в него безумным
взглядом, мысленно отключил слух. Он откинулся на спинку кресла, склонил
голову набок и задышал часто, словно пес па жаре. Бэксу почудилось, что
Архивариус вот-вот раскричится вновь. Но Чарли просчитался - старику едва
удалось выдавить хриплое: "Вон! Вон!" И Бэкс ушел. Папка осталась на
столе: подобно Вексфельту, она пребывала под защитой собственной
уникальности - выражаясь языком химиков, можно было сказать, что она, как
благородные металлы, не окисляется.
Но сердце Чарли покорила не Тамба, а Тинг.
Когда они вошли в просторный дом, располагавшийся рядом с остальными
и все же такой уединенный и уютный, Чарли познакомился с семьей Тамбы. У
Бриго и Тинг были одинаково рыжие, словно раскаленные, волосы, и
становилось понятно, что их обладательницы - мать и дочь. Сыновья Воргид и
Стрен (первый - еще ребенок, второй - подросток лет четырнадцати) пошли в
отца - были стройные и широкоплечие, а у сестер, Тинг и Тамбы,
позаимствовали разрез очаровательных глаз.
Были там еще двое детей - чудесная двенадцатилетняя девочка по имени
Флит (когда Чарли вошел в дом, она пела, поэтому знакомство с домочадцами
пришлось ненадолго отложить) и коренастый карапуз Гандр (наверно, самый
счастливый малыш во Вселенной). Потом Чарли встретился с их родителями,