"Теодор Старджон. Другая Селия" - читать интересную книгу автора

претерпела изменения. Не для него было размышлять о природе этого существа,
о том, выросли ли ее предки среди человеческих существ, живя вместе с ними в
пещерах и шатрах, развиваясь и эволюционируя вместе с homo sapiens до тех
пор, пока не приняли форму мельчайшего и самого незаметного из наемных
работников. Он никогда не пришел к заключению, что в битве за выживание
некий вид мог открыть то, что самая превосходная стратегия выживания среди
человеческих существ - это не бороться с ними, а к ним присоединиться.
Нет, любопытство Слима было гораздо прозаичнее, более приземленнее и
менее информированнее, чем любые из этих предположений. Он попросту сменил
область своих размышлений с что? на что, если?
Вот как получилось, что на восьмой день своих наблюдений, во вторник,
он снова пошел в ее комнату, вытащил чемодан, открыл его, вынул коробку,
открыл ее, достал стопу бумаги, сдвинул голубую ленту, снял покрывающие
листы, вытащил вторую Селию Сартон, положил ее на постель, а потом вернул на
место бумагу, голубую ленту, картонную крышку, коробку и чемодан. Он сунул
сложенную шкурку под рубашку и вышел, тщательно заперев дверь за собой своим
особым приемом, и поднялся в свою комнату. Он положил свою добычу под четыре
чистые рубашки в нижнем ящике и уселся дожидаться возвращения домой Селии
Сартон.
Этим вечером она немного запоздала - наверное, минут на двадцать.
Задержка, казалось, усилила, как ее изнеможение, так и ее нетерпеливость.
Она лихорадочно ворвалась в комнату, двигаясь со скоростью, близкой к
панике. Она казалась истощенной и бледной, ее руки дрожали. Она нашарила
чемодан под кроватью, выхватила коробку и открыла ее, в противоположность
своим обычным размеренным движениям, перевернув ее над постелью и вывалив
содержимое.
Когда она увидела, что там ничего нет, кроме листов бумаги - некоторых
с широким прямоугольным, некоторых без него, она замерла. Она склонилась над
постелью в неудобной позе и не шевелилась бесконечные две минуты. Потом
медленно выпрямилась и оглядела комнату. Она еще раз покопалась в бумаге, но
уже смирившись, без надежды. Она испустила единственный звук - высокий,
печальный стон - и начиная с этого момента молчала.
Она медленно подошла к окну, ее ноги волочились, плечи поникли. Очень
долго она стояла, глядя на город, на его растущую тьму, на его растущие
колонии света, то и другое - символы жизни и обычаев жизни. Потом она
задернула занавес и вернулась к постели.


***
Она собрала бумагу небрежными, ни о чем не заботящимися пальцами, и
положила получившуюся кучу на комод. Она сняла туфли и аккуратно поставила
их бок о бок у постели. Она легла в той же в высшей степени расслабленной
позе, которую принимала при своей трансформации, руки по сторонам, ладони
открыты, ноги слегка разведены.
Лицо ее походило на маску смерти, черты его запали и заострились. Оно
пылало и казалось больным. Она пыталась глубоко и регулярно дышать, но
недолго. Немного трепещущих судорог в районе диафрагмы, но слабых. Потом -
ничего.
Слим отполз от глазка и сел. Он чувствовал себя очень погано. Он всего
лишь любопытствовал; он совсем не хотел, чтобы она заболела или умерла. Ибо