"Екатерина Судакова. Крутые ступени (Мемуары о Сталинском режиме)" - читать интересную книгу автора

моя родительница. Сама я условно назвала дату своего рождения
- ноябрь 14 дня 1913 года.
Отца своего я помню плохо. Мне было лет восемь, когда моя
мать с большим скандалом прогнала его из семьи - за пьянство и
тяжелый характер. Hо так ли это? По-моему, мои отец и мать были
на редкость несовместимы по всем данным - душевным и
физическим. Отец был большого роста и невероятной физической
силы. Мать рассказывала: ему ничего но стоило поднять (на спор,
за один штоф водки) 16-тж пудовую плиту и внести ее на второй
этаж. Он же в нетрезвом виде однажды взвалил себе на плечо
телеграфный столб и принес его за два километра домой.
Характером своим отец был - странный, непохожий на местных
мужиков, был он грамотен, но читал только молитвенники; работал
молотобойцем в депо, но по доброй воле ходил в местную
церквушку и руководил там хором. В хорошую минуту он собирал
нас, детей, и обучал пению. Причем - слух у нас у всех был
изумительный (за исключением мамы, которую за фальшь -
изгоняли из хора). В наш наивный репертуар из солдатских
песенок неизвестно как вошла ария из оперы "Травиата" - "Ты
забыл край милый свой, бросил ты Прованс родной..." Это все
отец где-то слушал и приносил нам. Иногда же отец ложился на
пол - огромный такой - пол избы занимал, и мы облепляли его,
и тогда он начинал рассказывать нам, как он сам называл
"небылицы в лицах". Импровизировал он сказки и всегда у него
получалось интересно и забавно. Hо мама говорила нам, что он -
самодур и, главное, не добытчик - работать не любил. Был он
ленив, медлителен и разговорчив. Был по-детски доверчив с
чужими людьми и часто бывал обманут этими людьми и высмеян. Hо
не дай Бог - рассердить отца, задеть его самолюбие! В ярости
он был неукротим и те, кто его знали - побаивались перечить
ему. В пьяном виде отец буйствовал и сквернословил так, что вся
наша маленькая улица пугливо затихала.
Мать всеми силами души ненавидела нашего отца! Была она -
маленькая, необыкновенно трудолюбивая, неугомонная и быстрая.
Все у нее кипело в руках. Hеграмотная, она в тоже время легко
складывала и вычитала многозначные цифры в уме. Ум у матери был
чисто практический, у отца - отвлеченный, мечтательный. Мать
была - чисто русская, отец - полуполяк, полурусский. Говорил,
впрочем, с белорусским акцентом, за что нас дразнили "хохлами".
В семье царил отцовский ремень. Отец жестоко наказывал нас за
разные разности. И мы, как говорятся, боялись шевеления его
бровей. Мать если била нас, то лишь сгоряча, бросала в нас что
было у нее в руках и мы маловато слушались матери. Я запомнила
одну установку отца: он особо жестоко бил ремнем за детские
доносы одного на другого. Он говорил так: доносчику - первый
кнут. О, если бы эти три слова легли в основу управления всей
страной - в России не погибли бы миллионы людей...
В семье всяк жил сам по себе. Hо старшие почему-то считали
своим долгом - игнорировать и обижать младших. Я-то была самая
меньшая, ну и получала больше всех щелчков, подзатыльников, и