"Эжен Жозеф Сю. Жан Кавалье " - читать интересную книгу автора

Жан, Селеста и Габриэль покинули хутор, никем не замеченные, и
пустились по извилистой дороге, ведущей к эгоальскому лесу. Замок
жантильома-стекольщика был построен на высотах этой горы, на одном из
потухших вулканов Лангедока.
После часа ходьбы, трое беглецов очутились у подножия откоса, где
начиналась опушка леса. Тьма была непроглядная. Жан, боясь заблудиться
прежде чем они достигнут замка, пошел по дороге, ведущей в хижину Ефраима,
намереваясь попросить лесничего проводить их до дверей дю Серра.
- Мужайся, мой Габриэль! Смелее, моя маленькая Селеста! - обратился Жан
к брату и сестре. - Скоро мы будем у хижины Ефраима. Он нас проводит к
замку, а там вы отдохнете на славу, бедные крошки!
- Мы скоро свидимся, не правда ли, братец? И с отцом, и с матерью? -
спросил Габриэль, едва сдерживая слезы.
- Да, да, голубчик Габриэль, скоро!
- Братец! - тихонько проговорила Селеста. - Братец, мне очень холодно.
Я иду с трудом.
- О, может быть, настанет день возмездия! - с бешенством пробормотал
Жан.
Потом, взяв на руки сестру, он сказал ей нежно:
- Иди сюда, Селеста! Бедная крошка! Вот мы уже пришли.
Сквозь ветви деревьев, раздуваемые ветром по всем направлениям, беглецы
увидели вдали светящуюся точку. Достигнув жилища лесничего, Жан оставил
детей у подножия дуба, а сам отправился дальше.
Хижина, построенная из обломков скал и камней, смазанных жирной глиной,
была крыта соломой. Свет, благодаря которому Кавалье нашел дорогу, исходил
из единственного окна или, вернее, бойницы, пробитой в стене. Факел из ветки
осмоленной сосны, прикрепленный к стене железным пробоем, освещал,
внутренность лачуги. Ефраим поделил ее со своим конем Лепидотом и двумя
собаками, Раабом и Балаком. Стены, обмазанные чем-то вроде извести, были
сверху донизу покрыты надписями, взятыми из Библии, в особенности из ужасных
и мрачных видений Апокалипсиса св. Иоанна.
Под грубым очагом висело охотничье оружие лесничего. В глубине хижины,
на тонкой подстилке из папоротника, отдыхал конь. Ефраим сидел пред очагом;
обрубок дуба служил ему стулом. У ног его спали собаки. Сосредоточенно читал
он старую Библию, лежавшую у него на коленях. Недалеко от очага стояла
постель - длинный еловый ящик, наполненный свежим вереском, в котором он
хотел быть похороненным. Этот человек, возбужденный фанатизмом и уединением,
надеялся еще более освободить свою душу от всех земных уз, постоянно имея
перед глазами гроб.
Сильный порыв ветра потряс хижину до основания. Ефраим воскликнул,
находя возможным применить тут же слова Св. писания:
"Тогда шум великой сечи раздастся с высоких холмов. Это будет день
гнева и скорби, день раздирающей душу печали, день отчаяния и вдовства, день
мрака и смущений, день туч и бури. Это будет день, в который крепкие города
и высокие башни задрожат при громком трубном звуке".
Кавалье постучал в дверь, крича:
- Брат Ефраим, отворите, это я!
Услыхав этот голос, собаки проснулись и с бешенством залаяли. Конь
фыркнул. Выглянув в окошко и убедившись, что это на самом деле Кавалье,
просивший убежища, Ефраим отворил дверь. Дети вошли вместе с братом. Ефраим