"Михаил Сухоросов. Ибо сказано в писании" - читать интересную книгу автора

знает... Да важный какой - не сразу и поймешь, кто главнее: князь или этот
Ульв.
Дверь скрипнула тихо, и скрип улетел к высоким стропилам. Темно, только
плошка с маслом горит - там, где бог стоит. На голове колючки сплетенные,
крест в руке, а глаза в темноте - большие, страшные. Только Прирожденную
этим не испугаешь - подошла Ката, остановилась, прямо в эти страшные глаза
смотрит:
- Здравствуй, белый Христос. Извини, я не знаю того языка, на котором
говорит с тобой твой слуга, епископ. Он еще говорит, чтоб князь моим стал,
надо поклониться тебе. Я знаю, вас, богов, надо задабривать, вы не любите,
когда мы бываем счастливыми... Но ты, говорят, когда-то был человеком?
Говорят, ты был большим колдуном... Может, ты тоже из Прирожденных? Ты не
знал женщины - с Прирожденными это часто случается... Лиловый слуга твой -
он говорит, ты сильнее старых богов. Или он обманывает? Прости, я не о том
говорю. Неважно это - сильнее ты кого-то или слабее. В тебя верит мой муж, а
значит, верю и я. А раз так, то пусть мои боги, старые боги, мне больше не
помогают - мне хватит твоей защиты. Твоей и моего мужа. А пока - ты примешь
то, что я тебе принесла? Вот, смотри - браслет моего отца. Он берег меня до
сих пор.... Видишь, я снимаю его? Я это только сама могу сделать. Возьми,
белый Христос, пусть он теперь бережет тебя. А ты... если ты сильный бог, то
должен быть добрым, должен защитить того, кто тебя просит. Ты слышишь?
Пока - прощай, я приду еще, чтоб говорить с тобой.
Молчит загадочный белый бог, глядя мимо Каты. Только слабенькие желтые
отсветы вьются по темному серебру, сомкнувшемуся на тонкой деревянной кисти.
Повернулась Ката, снова дверь скрипнула. И тихо все, только - или
почудилось? - прошуршала в темноте лиловая ряса, да уставились в спину, не
мигая, холодные голубые глаза...

В черных глазах - смятение, недоверие, жар:
- Забываешься, отец епископ... Помни, с кем говоришь!
В голубых глазах - уверенный лед, как на реке. По такому льду хоть
конное войско пройдет...
- Не божьим слугам бояться мирского гнева, князь.
- Ульв, я тебе всегда верю, но такого, как ты говоришь, быть не может!
Меня привел к ней светлый ангел!
- Мы смотрим бренными очами. Истину ведает только Всевышний. Он
открывает глаза своим слугам.
- Ты хочешь сказать... там был не ангел?
- Люцифер тоже был ангелом.
Князь глаза в стол опустил, золотую цепь на груди теребит:
- Я знаю, что ты смел отец епископ... Я помню, ты Йохана Корабельщика
зарубил с троими его людьми вместе. И ты не лжешь.
- Господу служат правдой. Она не нашей веры.
- Ты что - мало язычников на своем веку окрестил?
- Я не крещу колдунов. Спроси, кто ее отец. И кто она.
- Но если ты ошибся?
- Если я ошибся, она будет в раю. Я буду молиться за нее.
- В раю?! Ты что это задумал, отец епископ?!
- Вырвать из твоей души дьявольский посев.
Черных глаз не видно - князь лицо ладонью закрыл: