"Николай Флорович Сумишин. Уроки " - читать интересную книгу автора

сорок пять минут Боровой просидел возле окна бледный. Неприятные раздумья,
видимо, не прошли бесследно. Никита Яковлевич на что-то решился, потому что
когда пришло время идти на урок в десятый "Б", многозначительно посмотрел на
Ивана Ивановича и уверенно вышел из учительской.
А еще через сорок пять минут педколлектив школы узнал о неслыханном для
Никиты Яковлевича поступке: в журнале десятого "Б" (этот класс вел Иван
Иванович) он поставил одиннадцать двоек по украинскому языку.
Войдя в учительскую, Боровой положил на стол журнал десятого "Б" с
торжественным выражением на лице. Настолько торжественным, что завуч школы
Максим Петрович Суховинский сразу же почувствовал недоброе: схватил журнал,
развернул и... побежал к директору.
Вначале Тулько вызвал Никиту Яковлевича. О чем они там говорили,
Майстренко, конечно, не знал, но что они пришли к определенному соглашению,
он догадался без особых усилий. Когда прозвучало суровое: "Иван Иванович,
зайдите!" и Майстренко переступил порог директорского кабинета, Тулько и
Боровой сидели возле стола как единомышленники.
- За каждую из этих двоек, известно, отвечает классный руководитель.
Ибо они свидетельствуют... ну, и тому подобное. Я не хочу говорить сегодня
слова, которые, несомненно, сказал бы молодым педагогам. Вы меня понимаете,
Иван Иванович? - директор школы наконец посмотрел на Майстренко.
- Полностью, - ответил Иван Иванович.
- Вы нам преподнесли сюрприз. Я, например, удивлен, и завуч Максим
Петрович тоже, да все... что и говорить! Мы удивлены, Иван Иванович... Вы
садитесь.
Майстренко сел.
- Не дай бог инспекция! Какую бы ниточку вы дали им в руки!..
Никита Яковлевич согласно кивал головой.
- Однако дело еще можно исправить... Разве не так, Иван Иванович? -
директор пристально посмотрел на Майстренко. - Я с вами буду откровенным.
Ну, как с человеком, который до сих пор меня понимал и вместе с нами болел
за доброе имя школы... - Директор раскрыл журнал для специальных записей. -
На счастье, вы начали новую страницу. Ее извлечь совсем легко, правда,
страницы пронумерованы, но страницы Максим Петрович берет на себя.
Иван Иванович молчал. Он понимал лишь одно: сейчас на его глазах
происходит не только великий обман, а... Он это очень ясно осознавал. И
думал: "Тебя должно оскорбить их предложение! Ты обязан ответить резко и
хлопнуть дверью!.."
- Вы что, не понимаете? - спросил директор.
- Прекрасно понимаю. - Майстренко усмехнулся. - Но что написано
пером...
- Иван Иванович, вы меня просто поражаете! Работаем мы давно, знаем,
какие хлопоты - эти двойки. Достаточно вполне, что нас молодые учителя
подводят. Молодежь - она не осознает, потому что не видит картину широко,
объемно... А вы... да и вы, Никита Яковлевич...
Никита Яковлевич кивнул в знак согласия.
- Погорячился, признаю. Обидно все-таки, пятнадцать лет учу, а тут,
пожалуйста, обвинили чуть ли не в антипедагогической деятельности. Кстати,
Иван Иванович, на ваших уроках я тоже бывал. Прежде чем спросить, вы,
вспоминаю, просили учеников прочитать домашнее задание... Но я что, я всегда
ясно сознаю, что каждая двойка - это лишние хлопоты для школы.