"Николай Флорович Сумишин. Уроки " - читать интересную книгу автора

арсенал наглядных пособий!.. Улыбнулась и Ступик, но директор не заметил ее
улыбки, вместо Анны Васильевны он видел Фока среди своих стендов и
транспарантов.
- Все это, в общем-то, неплохо, - сказала Ступик. - Если вы помните, я
давно вам говорила о стенде в честь юбилея... Только вот... как-то все
это... ну, на показуху похоже...
- Я могу и обидеться! - подхватился с места директор. - Не забывайте,
что я беспокоюсь о всем коллективе, о каждом учителе...
- Хорошо, хорошо, я согласна, - быстро сказала Анна Васильевна. - Но
чтобы все это осуществить, сколько денег нужно!
- Сколько потребуется, столько и дадим! - твердо произнес Василий
Михайлович.
- И художнику?
- И ему. - Директор вздохнул и повторил: - И ему. Я уже договорился.
- А с фотографиями как?
Василий Михайлович взглянул на часы:
- Скоро подойдет один парень, он сделает хорошо... Вы же немедленно
составьте список, кого фотографировать.
- Мне надо на семинар... А впрочем, ничего. Пропущу.
Когда за Анной Васильевной закрылась дверь, Тулько с удовлетворением
потер руки: так, пока все идет, как задумано! Ступик сделает все на совесть.
Таков уж характер у этой женщины: если что-то решила, то не отступит, пока
не добьется своего.
"Плакаты, транспаранты, стенгазеты, стенды, выставки - ты не выдержишь
в таком окружении, Фок!"
Но тут же настроение у Василия Михайловича упало, он вспомнил, какой
еще разговор ему предстоит. Иван Иванович... Молчаливый, тихий человек. На
педсоветах выступает кратко и сердито. Неужели и теперь откажется?..
- Но я же не о себе беспокоюсь, не о себе!
Выкрикнув эти слова, Василий Михайлович решительно направился к двери.
- Иван Иванович есть? Ага, прекрасно! Зайдите ко мне, Иван Иванович.
Все в учительской притихли, а Майстренко, который как раз раздумывал,
почему не явился в школу Любарец, даже побледнел: тон и решительность
директора не предвещали ничего хорошего.
И вот они с глазу на глаз, тет-а-тет, как любит говорить одна из сестер
Липинских.
- Положение, которое сложилось в десятом "Б", вынуждает меня хорошенько
задуматься. А вас?
Тулько откинулся на спинку стула, руки положил на стол и замер в
ожидании. Он рассчитывал на особенный эффект, но никакого эффекта не вышло.
Иван Иванович взглянул на горделивую позу директора, почему-то вдруг
успокоился, в сердце у него знакомо тенькнула какая-то струна, он вдруг
осознал, понял всю школьную круговерть.
Тулько не мог догадаться, почему лицо учителя истории так посветлело, а
в глазах у него появился неожиданный, совсем чуждый для этого угрюмого
человека блеск.
Вопрос по-прежнему лежал между ними на широком полированном столе и
рядом с ним надо было класть ответ.
- Мне кажется, что ваша тревога безосновательна, - спокойно сказал Иван
Иванович. - Класс как класс.