"Виктор Суворов, Ирина Ратушинская. Золотой эшелон " - читать интересную книгу автора

Зубров внимательно на нее посмотрел, помолчал.
- Спасибо своим девочкам, Любка, скажи. Выручили. Я уж думал в портянки
ее заворачивать. Жалеете, значит.
- Как не пожалеешь? Мы ее вчера видели - все ребрышки наружу и рот в
крови. Оно ж еще дитя, за что ей наши беды! Вы уж за ней присмотрите,
товарищ полковник! Мы тут на птичьих правах, а вы в случае чего защитите.
Ну, я пошла.
- Иди, Любка. Не обижают вас?
- Не, ребята хорошие. До свиданья, командир. Зубров приволок узел в
купе. Девочка как была в салымоновой куртке, достающей ей ниже колен,
забилась в угол на койке. Вчерашнюю ночь она тут пробыла одна: у Зуброва
были дела поважнее, чем приглядывать за девчонкой.
- Вот тебе одежки всякие. Солдатскую форму выдадим своим порядком.
Через полчаса зайду - чтоб готова была! Девочка даже не спросила, к чему
такому ей надо быть готовой. Похоже, она была немая, но это Зубров
намеревался разъяснить позже. Он сказал Драчу насчет десантной формы малого
размера, и через полчаса навстречу полковнику поднялся мальчик-солдат,
нестриженый только.
- Как тебя звать?
- Оксана.
- А фамилия есть?
- Харченко.
- Сколько тебе лет?
- Семнадцать почти...
- Что значит почти?
- Через месяц будет. Я в десятый класс перешла.
Тут Зубров вспомнил, что где-то на свете есть школы, куда ходят дети, и
там уже начался учебный год. Или должен был начаться.
- Почему ты в обкоме была?
- У меня папа там работал. А два дня назад приходит и говорит мамочке:
началось, собирайтесь быстренько. На вертолетах, говорит, забирать будут.
Сутки мы там просидели. А потом...
- Что потом - я видел. Да не реви ты, господи! Никто тебя тут не
обидит. Жить будешь тут, на довольствие поставим. А высадим в безопасном
месте. Зубы-то все целы?
- Кажется, да.
- Вот и хорошо, а то тут у нас врача нет. Отсыпайся. Душ тут рядом и
сортир. Из вагона не выходи без спросу.
- Дяденька!
- Что? - Зубров опешил. Никто его так еще не называл за всю его жизнь.
- А куда мы едем?
- В Москву, племянница. Кашу тебе сейчас принесут. Поешь и спи давай.

На короткой остановке поезд набирал воду. Драч маялся. Он чувствовал
себя последним идиотом, хоть и понимал, что с каждым может случиться. Ну,
попал в глаз кусочек горячего шлака, ну застрял, так что и не видно его, и
вытащить невозможно, и промывание не помогает. Но хорош теперь капитан,
беспомощно моргающий и проливающий слезу! А другой глаз, подлюка, видимо из
солидарности с поврежденным, моргает ему в такт, окончательно сводя на нет
командирский взгляд. И левая рука все норовит пострадавший глаз потереть,