"Виктор Суворов, Ирина Ратушинская. Золотой эшелон " - читать интересную книгу автора

Страшные вещи творились той ночью в эшелоне, неизвестно за что
названном Золотым. Что везли-то? Какое такое золото? Ради чего командир на
смерть вел?
Первый взвод сцепился в кулачном бою с третьим. В жуткой ночной драке в
темноте били ножами и в животы, и в глотки - куда выйдет. Дрались ремнями,
кастетами, ломили головы прикладами. Почему не стреляли - неясно. Просто
никто не додумался. Уж если б додумались - стреляли бы. В шестом взводе
резали взводного. Резали долго, по кускам, большим и малым. Девятый взвод
дорвался до водки, перепился до самого края - и пошла там рубка лопатами.
Власть Зуброва, власть одного человека вдруг кончилась. Кончилась
как-то сразу и тихо. Без официального отречения. Он, осознав свой позор,
просто сгинул с глаз людей. Вроде сам с себя сложил полномочия и не говорил
никому ничего, но все это разом поняли и озверели. Не солдаты они теперь
были, а толпа мерзавцев, убийц и насильников. Возьми их любая злая рука - и
пойдут они, не спрашивая: в банды, в охрану лагерей, на городские площади
рубить людей лопатами. Пусть и с них Россия теперь не спрашивает.
Кто знает, почему так случилось, но было именно так, даже хуже: в
темноте той не все замечено было, не все пьяная память ухватила, а если и
ухватила, то кому ж было рассказать?
Той ночью мало совсем трезвых было в эшелоне. Но были. Трезвым был
Чирва-Козырь. Ночью той он решил осуществить давно задуманное. Вышел на
платформу с машинами, прислушался. Совсем рядом били смертным боем свои
своего за воровство. Что уж он там украл - не выясняли. Каждого одно
занимало: только бы вдарить!
Подставил Чирва-Козырь две доски к заднему борту платформы, закрепил их
как следует, снял ГАЗ-166 с тормозов, поднажал плечом - и скатился ГАЗ в
темноту. Из подвагонного ящика достал Чирва мешок с теми самыми золотыми
царской чеканки и пожалел, что мало успел тогда из сейфа нагрести. А потом
уже не подступиться было. Да и сейчас ему в командирский вагон лезть не
хотелось: мало ли на что нарвешься! Будет с нас и этого! Ишь, тяжесть какая!
Бросил Чирва туда же в машину ящик тушенки да ящик автоматных патронов,
Калашникова на плечо вскинул и пошел в последний раз в вагон. За бабами.
Мало их в поезде осталось. Как только вскрыл Зубров контейнер, как
только обнаружил обман - так и прокатился телеграфом слух по поезду, и девки
исчезли - вроде не было их тут. Учуяли, что сейчас будет опасно. Какая на
проходящий встречный поезд вскочила. Какая, подтянув юбку куда как выше
колен, остановила неизвестно откуда вынырнувший грузовик с лихими
странниками да и укатила с ними. Какая, подхватив узелок с пожитками, просто
сгинула с глаз - и все тут. Остались в основном те, что решили гульнуть
напоследок, под занавес. До Москвы уж не доехать было. Много ли той жизни
осталось - так уж погуляем, девчата, погуляем!
Бредет Чирва-Козырь по вагонным коридорам, распихивая пьяных да
храпящих. Скликает баб вполголоса. Угомонился уже эшелон, только стоны
раненых да побитых. А девки вроде как ждали зова - сползлись, даром что
блудом утомленные. Из собравшихся Чирва троих выбрал. Самых звонких -
задорных. Каждую по голосу узнает.
- Со мною девоньки не пропадете! Смеются девки. Рады, что Чирва с собой
берет.
- Вот сюда, сюда ступай. Да не шумите же, горластые!
Тут-то и ухватила Чирву за горло чья-то лапа. Да такая громадная, что