"Виктор Светиков. Вершины " - читать интересную книгу автораподчиненным. Своими глазами оценил бы сложившуюся обстановку. Может, вдвоем
и высмотрели бы дырочку. Наверняка она есть. - Виктор Петрович, - после короткой паузы сказал командир. - Ползите вдоль стены на север. Там метров через двадцать - тридцать в дувале дыра есть, маленькая правда, и вы ее прикладом расширьте. - Откуда знаете, кажется, бывать тут не приходилось? - раздалось в трубке. - Приходилось... Да вы быстрее ползите. А через пару минут раздался, может, даже не столько радостный, сколько удивленный голос Видлоги: - Точно, дыра! В роте потом долго недоумевали, откуда старший лейтенант про дыру узнал. Все совершенно определенно: в том кишлаке командир никогда не был. Черножуков в ответ только пожимал плечами, потому что вразумительного сказать ничего не мог. Просто пришел к умозаключению: если есть стена, выполняющая роль забора, то в ней обязательно должна быть дыра. С детства запомнилось, что какой бы забор ни был, лазеечка в нем всегда найдется. - А почему точное направление указал - на север? - качал головой Андрей Борисов. - Просто указал, где дом родной... Такой вот случай произошел с прапорщиком Видлогой. И когда он поддержал заместителя командира по политчасти, ни у кого, даже у самых ярых оптимистов, сомнения не оставалось: расслабляться нельзя. Боевая подготовка - тот путь достижения знаний, на котором, чтобы стать победителем, надо никогда не сбавлять темпа. какой-то особый настрой, словно от тела, обладающего большой мощности биополем. Черножуков помнил, как Андрей выступал перед аксакалами из племени нурзай. Старцы, убеленные сединой, внимательно слушали советского офицера, рассказывавшего о революции, мире, земле и новых декретах афганского правительства. Переводчик начал было переводить, но один из старейших, улыбаясь беззубым ртом, остановил его на минуту и бросил какую-то фразу, отчего другие аксакалы сдержанно засмеялись. - Что он сказал? - спросил Черножуков. - Зачем, говорит, речь портишь, - смутился переводчик. У Андрея все в жизни получалось внешне легко и красиво. Когда складывалась такая обстановка, что кто-то из офицеров роты должен был брать ношу потяжелее: прорывать с боем душманские заслоны или наоборот - прикрывать отход подразделения, он всегда, заранее отвергая возможные возражения, произносил излюбленную фразу: "Это мое дело, комиссарское". Все его уважали и все хотели говорить с ним о чем угодно. И Борисов в любое время суток, в каком бы настроении ни был, с желанием беседовал с людьми, с искренним участием. Черножуков даже как-то пошутил: мол, не устаешь от разговоров-то? Язык притупится. - Острый язык - это единственное режущее оружие, которое становится острей от постоянного употребления, - улыбнулся в ответ политработник. Внимательностью завоевал Андрей сердца сослуживцев в очень короткое время. Бывало, подойдет к солдату, скажет что-нибудь незначительное, а настроение у человека поднимается, как ртутный столбик на солнечной стороне. Подчиненные были его и радостью, и заботой. С ними он вел себя так, как, |
|
|