"Роман Светлов. Легенда о Тевтобурском лесе." - читать интересную книгу автора

кровавой пеной и пыталась достать их копытами. Судя по всему, они имели
дело со знатным германцем. На нем были настоящие доспехи, а лошадь
покрывала попона с нашитыми на нее медными бляшками. Никак не удавалось
достать ни ее, ни всадника. Но их не выпускали из круга. Я сунулся было,
но тут же получил удар копытом в лицо. Словно что-то взорвалось в моей
правой глазнице. Видимо, сознание вернулось ко мне не сразу. Когда я
поднимался с земли, всадник и легионеры были уже в стороне. А Марсал
сжимал в руках подобранное с земли копье и норовил оказаться против
лошадиной морды.
Когда ему это удалось, он заорал. Заорал так, как мог только Марсал.
Лошадь испуганно встала на дыбы. И Марсал, воспользовавшись этим, ударил
ее в горло, под медные бляшки.
Германцев как будто не стало меньше. Все так же их конные толпы
крутились поблизости. Остатки нашей когорты сменили. Теперь мы шли в
главной колонне. Чужака оглушило, он едва соображал и с трудом передвигал
ноги. Его оружие несли Сцева и Ибериец, а мы с Марсалом поддерживали за
предплечья. Оставить нельзя - германцы добивали всех раненых.
К вечеру мы были перед новым лесом. Лес в этих местах - как крепость.
Нужен штурм для того, чтобы войти в него.
Теперь перед нами были не только херуски. К ним присоединились и
другие племена. Хавки, бруктеры - если вам что-то говорят эти слова.
Мы продвигались очень медленно. Перед нами возникали то стены
лучников, то клинообразные отряды со щитами и копьями. Варвары прятались
даже в кронах деревьев. У них там, наверху, было все, включая жаровни. На
жаровнях они грели горшки со смолой или жиром. Я видел, как один германец
плеснул смолой, швырнул в легионеров горшок, а потом с ножом в руке
прыгнул сам.
Правда, в настоящее сражение они не ввязывались. Как только
начиналась серьезная схватка, варвары отступали. Словно просто задерживали
нас.
Чужак совсем отошел и ступал с каждым шагом все увереннее. К счастью,
лес оказался небольшим. Когда солнце зашло, мы были уже на его опушке.
Перед нами лежал пустырь, а дальше - холмы, за которыми темнела
разорванная посередине ущельем горная гряда. Вот он, проход, за которым
нас уже не остановит ничто. Там кончаются леса. Там Ализон.
В этот момент со мной стало происходить что-то непонятное. Совсем не
так, как при вчерашнем пробуждении. Я думал, открывать мне глаза или нет.
Какая-то сила выкручивала меня оттуда, но я чувствовал, что могу
сопротивляться ей.
Все-таки я проснулся.
Если вчерашний день был днем восторгов, то этот - днем ужаса. Слишком
велика была разница - моя психика с трудом выдерживала прыжки из одного
человека в другого.
Я знал, что проход нам взять не удастся. Именно здесь погибнет
большая часть армии. Остальные попадут в плен, и их тоже ждет незавидная
судьба. Я был убежден, что ночью опять окажусь там. Как раз во время
последнего губительного боя.
Губительного и для меня. Правый глаз распух и не видел почти ничего.
Значит, если бы мне сегодня отрубили руку, я проснулся бы без руки.
Я позвонил на работу и сказал, что заболел.