"Роберт Дмитриевич Святополк-Мирский. Дворянин Великого Князя ("На службе Государевой" #1) " - читать интересную книгу автора

кисти рук и ноги до колен. Медведев подумал, что даже если бы он был знаком
с этим человеком при жизни, вряд ли сейчас узнал бы его.
Осмотр аркана ничего не добавил - крепкий, добротный, хорошо
сплетенный - такой можно купить на любом торге в любом городке у первого
встречного татарина, торгующего лошадьми и сбруей.

Медведев оставил покойника на скамье в доме, снова прикрыв его тело
полуистлевшими тряпками, вышел на свежий воздух и, усевшись на лавочку,
углубился в чтение свой жалованной грамоты. Сейчас его особенно
интересовало место, где говорилось о рубежах имения Березки.

Выяснилось, что на севере и востоке лежат медынские земли и граница с
ними: на севере - какое-то Черное болото, а на востоке - Черный ручей (ага,
это там, где его вчера так любезно встретили). В пяти верстах к юго-востоку
проходит граница с владениями Преображенского монастыря и прямо за межой сам
монастырь (вот откуда доносился вчера звон колокола!). Южный и юго-западный
рубеж - река Угра, на том берегу которой все земли относятся к Великому
княжеству Литовскому, и, согласно грамоте, принадлежат князю Вельскому (без
указания имени). Ну и, наконец, землями на северо-западе владеет некий Федор
Лукич Картымазов, а земли пожалованы ему за верную службу удельным князем
Борисом Васильевичем Волоцким, младшим братом Великого Московского князя, и
до раздельной межи семь верст расстояния, причем особо отмечено, что
владения дворянина Василия Медведева кончаются у брода через Угру, "каковой
брод обоими вышеназванными дворянами может быть употребляем на равных правах
для перехода через рубеж по государевой надобности".

Оттуда ночью доносился лай собак, и вчерашнее зарево пылало именно
там - на северо-. западе.

Медведев оседлал Малыша, заботливо осмотрел свое боевое снаряжение и
направился в ту сторону по хорошо утоптанной дороге, идущей вдоль берега
реки. По этой дороге проскакал вчера туда и обратно конный отряд, и
Медведев подумал, что, быть может, человек, которого он едет навестить,
лежит сейчас на черной обгоревшей скамье в оставшемся позади доме.

Совсем недалеко, в какой-то половине версты, он обнаружил остатки
деревни, где, должно быть, некогда жили те самые "люди тяглые, слободичи и
данники". Деревня была сожжена, видимо, прошлой осенью вместе с господским
домом и теперь выглядела, как большой квадратный пустырь среди обгоревшего
леса, где еще угадывались пять-шесть прямоугольников бывших изб, чуть
позади простиралось довольно большое поле, отвоеванное у дикой пущи
живущими здесь когда-то крестьянами, которые, вероятно, выращивали на нем
все, что нужно для пропитания, да вдали, плавно опускаясь к Угре, тянулся
большой заливной луг; где они пасли свой и хозяйский скот. Все выглядело
заброшенным, диким, и казалось, никогда уже ничто не возродится в этом
пустынном месте, но Медведев осматривал свои владения с невозмутимым
спокойствием - он не раз видел в донских степях начисто разоренные
поселения, в которых уже через год снова кипела и бурлила жизнь, - стоило
только вернуться людям.