"Томас Барнет Сван. Багрянка " - читать интересную книгу автора

связанная в стороне от такого общества. И все же радовалась, что они
привели меня с собой. Они хотели видеть, как я буду страдать, когда станет
умирать Тихон, но я надеялась, что, возможно, я смогу ему помочь, пусть
всего лишь - умереть.
Я следила, как они занимают свои места: девушка, покинувшая жениха,
потому что от него разило рыбьим жиром (люби - и он благоухал бы); рядом с
ней Геба, тщеславная девушка, которую прельщали золото и каменья. Она
остригалась, и как будто забывала свои мечты. Но с такой любовью проводила
пальцами по кинжалу, словно то был драгоценный шелк с востока; но кинжал не
подходил ей, как и шелк; отрезав волосы, она лишь омрачила свою красоту.
Одна Локсо казалась встревоженной. Мои охранницы бдительно следили,
чтобы мы не приближались друг к другу, но она один раз улыбнулась мне из-за
деревьев. Она ставила себя под удар, оставаясь моим другом, но я знала, что
скоро она присоединится к остальным, призывая к убийству. Даже наша дружба
не смогла бы заставить ее сжалиться над мирмидонцем.
Пора было начинать игру. Амазонки беспокоились, волнение нарастало.
Геба, чтобы отвлечься, делала зарубки на стволе липы.
- Медведицы Артемиды! - крик Горго завладел вниманием всех. В том
числе и вниманием Ориона.
Горго, улыбаясь, стояла на краю круга. Она опустилась на колени и,
медленно, словно во сне, двигаясь, положила перед медведем свежеубитого
оленя.
Едкий запах крови покалывал мне ноздри. Куда более чувствительному
носу Ориона этот запах наверняка казался влекущим и будоражащим. Но медведь
соблюдал осторожность. Он не мог верить своему счастью. Нечасто амазонки
бывали к нему добры. Наконец, волоча за собой цепь, он приблизился к
угощению. Но только приблизился: натянув цепь до предела, он смог лишь
коснуться лапой оленьей туши. И все. Он нетерпеливо забил изогнутыми
когтями и отодрал от туши несколько жалких клочьев мяса, которые еще больше
раздразнили его. Облизывая лапу, медведь с нетерпением оглядывал тушу. Как
бы завладеть всем этим мясом, чтобы устроить пир?
Между тем, две амазонки, ведя Тихона, бесшумно вступили в круг и
приковали пленника за ногу к тому же камню, к которому был прикован
медведь. Развязали мирмидонцу руки и поторопились покинуть круг. Как только
они поравнялись с деревьями, Горго всадила в оленью тушу копье и рывком
отбросила ее подальше от голодного хищника.
Орион встал на задние лапы, выпрямившись во весь рост, и грозно
заревел. Он натянул цепь с такой силой, что она зазвенела, точно сотня
готовых к выстрелу луков. Амазонки у него за спиной перешли к действию. Они
принялись обстреливать его камушками. Но как только разъяренный зверь
развернулся к ним мордой, они прекратили его задирать и скрылись среди
деревьев. И вместо амазонок медведь увидел Тихона. Он поглядел на
мирмидонца, затем на лес. Он был не тупица. Целый град камней, и всего один
враг; нет, где-то там, за деревьями, должны прятаться другие. Глазки
медведя метались из стороны в сторону. Он принюхался. И почуял амазонок. Не
мало-помалу, а сразу стали ощутимы для него их пот и одержимость, их
возбужденное волнение. Он не мог дотянуться до них, стоящих под липами, но
от Тихона тоже попахивало ими. И Тихон преграждал дорогу.
- Тихон! - вскричала я. - Этот медведь - убийца!
Амазонки оцепенели в ожидании начала схватки. И стали громко биться об