"Джонатан Свифт. Полное и правдивое известие о разразившейся в прошлую пятницу битве" - читать интересную книгу автора

книгами.
* Их титульные листы.
В эти книги чудесным образом исподволь проникает и там хранится дух
каждого воина, пока тот жив, а после смерти сама душа его туда переселяется
и вдохновляет их. Таково, по крайней мере, распространенное мнение; но я
считаю, что библиотеки подобны другим кладбищам, где, как утверждают иные
философы, некий дух, которого они называют brutum hominis*, витает над
памятником до той поры, покуда тело не разложится и не обратится в прах или
станет добычей червей, после чего он исчезает или распадается. Точно так же,
можно сказать, беспокойный дух обитает и в каждой книге, покуда она не
станет прахом или ею не завладеют черви, что с одними случается через
несколько дней, а с другими позднее; а поскольку в полемических книгах
обитают самые бесчинные духи, их обычно заключают в особое жилье, отдельно
от остальных, и, опасаясь их междоусобной свары, наши предки для поддержания
мира предусмотрительно решили приковывать их железными цепями. Такой способ
был придуман по следующему случаю. Когда творения Дунса Скота впервые вышли
в свет, их доставили в одну большую библиотеку, где отвели им особое
помещение; но едва лишь этот автор там обосновался, как отправился навестить
своего учителя Аристотеля, и оба они сговорились захватить силою Платона и
стащить его со старинного места среди богословов, где он мирно обитал почти
восемьсот лет. Попытка их удалась, и два захватчика воцарились с тех пор
вместо него; но тогда же для соблюдения в будущем спокойствия и порядка было
установлено, что все полемисты большого формата должны содержаться на цепи.
* Человеческое скотство (лат.).

Благодаря этой предосторожности в библиотеках мог бы, конечно,
сохраняться мир, если бы в последние годы не появились особые виды
полемических книг, преисполненные крайне зловредным духом вышеупомянутой
войны между учеными мужами за более возвышенную вершину Парнаса.
Когда такие книги были впервые допущены в публичные библиотеки, я,
помнится, сказал по этому поводу некоторым заинтересованным лицам, что они
непременно учинят беспорядки везде, где бы ни очутились, если только не
будут приняты самые строгие меры предосторожности; а потому я советовал,
чтобы сильнейшие воины с каждой стороны были расставлены попарно или
как-либо иначе перемешаны, и тогда, подобно смешению противоположных ядов,
их зловредные свойства взаимно друг друга поглотят. И по-видимому, не был я
дурным провидцем или дурным советчиком, ибо только из-за небрежения этой
предосторожностью в прошедшую пятницу представился случай разразиться
жестокому сражению между древними и новыми книгами в королевской библиотеке.
Теперь же, коль скоро разговор об этой битве у всех на устах и город с
нетерпением жаждет услышать подробности, я, обладая всеми необходимыми
качествами историка и не принадлежа ни к одной из заинтересованных партий,
решил уступить настоятельным просьбам моих друзей и написать полный и
беспристрастный отчет о происшедшем.
Хранитель королевской библиотеки - особа весьма доблестная, но
прославленная главным образом своим человеколюбием*, - был ярым борцом за
новых и в одном из сражений на Парнасе поклялся повергнуть наземь
собственными руками двух древних вождей, которые охраняли узкий проход в
более высокой скале. Однако, когда он пытался вскарабкаться наверх, ему
жестоко мешали его злополучный вес и тяготение к своему центру - свойство, в