"Евгений Сыч. Ангел гибели" - читать интересную книгу автора Они прошли еще по бесконечной каменной лестнице, сообразуясь с жестом,
куда-то вперед и вверх. Неспешно, как подобает, заботливый провожатый и жданный гость. - Мы вас давно ждали. Подзадержались вы в своем свободном поиске, - ловко прихрамывая по ступенькам, приговаривал провожатый. Юрке очень хотелось спросить: "А откуда вы знали, что я должен прийти?" Но не спрашивал, держал характер. Поинтересовался только: - А куда мы идем? - Мы уже пришли, - они стояли и впрямь на пороге огромного зала. Лестница с неизбежностью перешла в площадку, площадка - в коридор, а зал вырастал из коридора каменным вестибюлем с факелами рубинового огня по стенам. От красноватого света все виделось несколько мрачным. Но Юрка и помнить забыл, каким бывает дневной свет. Рубиновые факелы прикреплялись к стенам по два и казались глазами невидимых красноглазых существ, затаившихся в камне этих стен. Возможно, они и были соглядатаями. Во всяком случае, ощущение, что, кроме них двоих, здесь есть кто-то еще, не покидало Юрку. - Имя мое - Якоб Шпренгер, доктор наук, - представился провожатый. Он скинул уже с головы темный капюшон. Лицо было скорее неприятным, чем страшным. Лицо, привыкшее отдавать приказания, а не приветствовать. Улыбка держалась на нем как приклеенная и все время сползала куда-то набок, к уху. - Прошу садиться, - пригласил он: посреди огромного, как футбольное поле, зала стоял каменный неуютный стол, и кресла у стола - мягкие, глубокие, затягивающие. Юрка поневоле повиновался. Здесь, в замке, он противящихся этой силе. Сейчас даже усталость некоторую испытывал он от подъема по длинной и скользкой лестнице. А вот боли от ран, нанесенных Петрухиной сабелькой, давно не ощущал, и рваные порезы на Юркином защитном комбинезоне затянулись словно бы сами собой, заросли. Как человек, он был, разумеется, сильнее этого старикашки, но сила не есть власть. Власть - это хитрость и владение ситуацией. Власть - умение склонить на свою сторону, подчинить. Власть - это знание, наконец, которым она особенно не любит делиться. - Меня зовут Якоб Шпренгер, я доктор наук, - опять повторил Юркин собеседник и подчеркнул, знакомым уже жестом воздев желтоватый палец: - Богословских наук. Впрочем, я полагаю, что имя мое вряд ли знакомо вам, поэтому можете обращаться ко мне просто: доктор. Герр доктор. Я из германцев. На Юрку ожидающе смотрели выпуклые водянистые, когда-то, наверное, голубые глаза. Юрка не знал, что должен говорить в таком случае, и беспокойно ерзал в мягком кресле, оглядываясь вокруг. Непривычно было сидеть в таком - слишком мягком - кресле. Из такого разом не вскочишь. - Не скрою, - не стал тянуть паузу дальше хитроумный доктор, - мы заинтригованы вашим стремлением войти к нам. Вашей целеустремленностью, которая превыше всяких похвал. Так что вы хотите нам сказать, о чем спросить? - Кто меня убил? - осторожно начал Юрка с малого. - Вас конкретный человек интересует или роковая ситуация? - Убийца, - уточнил Юрка. |
|
|