"Андрей Таманцев. Угол атаки (Солдаты удачи #7)" - читать интересную книгу автора

задержались, облетая место нашего десантирования, затем развернулись все
вдруг и ушли вслед за Ми-17.
Рядовой запаса Дмитрий Хохлов по прозвищу Боцман проводил взглядом
черные точки "акул", истаявшие в сумеречном небе, как журавлиная стая,
повернулся ко мне и сказал:
- Пять "акул", а? Нас страховали. С ракетами "воздух - воздух". Твою
мать. Что происходит, Пастух?
До него всегда все доходило с некоторым запозданием. Но уж когда
доходило, то доходило основательно.
- Понятия не имею, - ответил я.
И действительно не имел.
Почти никакого.
Только одно не вызывало ни малейших сомнений: чтобы мы оказались здесь,
должна была произойти целая цепь событий.
Где и каких?
Узнаем.
Когда вернемся.
Если вернемся.

Суки.

Только вот кто? Чья рука переставила нас, как пешки, из одной жизни в
другую? И самое главное - зачем?
Огромная бездонная тишина опустилась на нас.
Океан безлюдья.
Океан оглушающей пустоты.
И мы шли по дну этого океана, как.

Как волки.
Вот так мы и шли по этим диким распадкам.
След в след. При полной луне. Замирая и настороженно осматриваясь при
каждом подозрительном шуме. Стараясь держаться в черной тени гольцов.
Каждые три-четыре километра мы поднимались на господствующую высотку,
намечали очередной ориентир и темными тенями стекали в низину.
Шелестел под ногами схваченный ночным морозцем мох в долинах,
похрустывала галька в руслах ручьев.
И если поначалу - пока летели и дожидались на месте высадки
предписанной для начала движения темноты - нас и томили разные невыясненные
вопросы, то очень скоро они отступили. Горный ночной маршрут не располагает
к раздумьям. Он располагает к тому, чтобы смотреть под ноги.

В начале пути стрелка высотомера показывала сто восемьдесят метров над
уровнем моря, потом подползла к отметке двести шестьдесят метров, а к концу
первого ночного перехода перевалила за триста сорок. Весной здесь уже и не
пахло. Далеко внизу остались голубые поляны цветущего багульника, заметно
измельчали и скособочились сосны. Стало просторней, светлей, наледи с
северной стороны гольцов играли алмазными отблесками луны.
Подъем словно бы утяжелял вес навьюченного на нас железа, разреженный
воздух плоскогорья с трудом насыщал легкие. Где-то впереди, на отметке
четыреста восемьдесят метров, был перевал - спускаться будет полегче. Это