"Андрей Таманцев. Угол атаки (Солдаты удачи #7)" - читать интересную книгу автора

обратно. Самолет будет тебя ждать. Мы сейчас не в том положении, чтобы
отмахиваться от любых мелочей.
Голубков кивнул:
- Согласен. Я и сам хотел это предложить.

Через двадцать минут все было улажено. Полковник Голубков уехал на
аэродром. Нифонтов выключил компьютер.
Ночь кончилась. Длинная была ночь. Можно было ехать домой и пару часов
поспать.

Но перед тем как выйти из кабинета, он сжег в камине шифрограмму от
Пастухова.
Взглянул на часы. 5.30. В Забайкалье - 11.30. Группа Пастухова уже
должна быть на подходе к объекту.
Глава IV
Объект обнаружил себя слабым свечением облаков, скопившихся на южной
стороне перевала. Источник света лежал где-то очень далеко, внизу, был
размытым, неявным. Так за многие километры дает о себе знать присутствие
большого города.
С цифры "480" стрелка высотомера долго сползала на "430", потом спуск
стал круче: "380", "З00", "160". Наверху остались мертвые скалы, словно бы
источавшие дикий мороз, накопленный за бесконечную зиму. Помутнел, а потом и
вовсе исчез ледяной диск луны. Стало теплей. Камни на осыпях уже не звенели,
а глухо шуршали под ногами. Пелена облаков, казавшаяся сверху плотной,
обернулась разреженным туманом, хмарью. Видимость ухудшилась, водяная пленка
покрыла металл автоматов и оптику биноклей. Ориентиры исчезли, лишь ощущение
спуска и отсвет далеких огней позволяли не сбиться с курса.
И как всегда бывает, когда приближаешься к концу пути, тянуло ускорить
шаг, чтобы побыстрей оказаться дома. Что часто и приводит к самым большим
ошибкам. Но сейчас нам это вроде бы не грозило, потому что в конце маршрута
нас ждал не дом.
Что угодно, но только не дом.
По мере того как стрелка высотомера отклонялась влево и сокращалось
расстояние до объекта, мной все больше овладевало чувство тревоги. И
ребятами, судя по всему, тоже: на коротких привалах обходились почти без
слов, а при движении руки машинально ложились на ухватистые рукояти и стволы
"каштанов".
"140".
"115".
Туман поредел. Стали выше и гуще лиственницы и сосны, зачернел еловый
подлесок. Мертвая тишина плоскогорья сменилась глухими шумами леса, птичьей
возней в кустах, пролетами спугнутых нами сов. Появились первые следы
человеческой деятельности: вырубки, пара мелких галечниковых карьеров и один
побольше, каменоломня - с остовом брошенного экскаватора и
полуразвалившимся шиферным сараем. От каменоломни вниз вела узкая каменистая
дорога.
Но близкое присутствие людей не радовало, а настораживало еще больше.
Недаром, видно, охотники-промысловики говорят, что в глуши страшней всего
встреча не с шатуном или росомахой, а с человеком.
"84".