"Арон Тамаши. Корень и дикий цветок" - читать интересную книгу автора

- Ну разве что чаю.
Старик прошел к столу, сел и, сняв шапку, положил на колени.
- Как у вас башмаки цокают! - удивилась Тези.
- Подковки набил, - ответил старик.
Девушка удивилась еще больше: что это вдруг нашло на дедушку? Прежде
локоть на стеганке продерет и неделями ходит, не замечает. А тут ни с того
ни с сего подковки набил! И не весной, не летом - среди зимы, когда кругом
скользко, когда под застрехой сплошь наледи от капели!
Стало быть, что-то стряслось.
- Налить вам в чай палинки?
- Налей, внученька. Только черничной, черной.
Тези налила и подсела к столу рядом с дедом. Она смотрела на него и
улыбалась, надеясь улыбкой его успокоить, отвлечь, чтобы не заметил, как
дрожит она, будто пламя свечки на сквозняке. Сжав руки в кулачки, Тези
старалась выглядеть веселой и беззаботной, а про себя твердила: крепись,
улыбайся, сколько сил хватит!
- Принеси колокольчик, - сказал старик.
Девушка подумала, что ослышалась.
- Колокольчик?!
- Да, старый, что в горнице на полке.
А это уж совсем небывалое дело, поразилась Тези. Никогда не напоминал
он ей, где что лежит - колокольчики ли, другие какие вещи; все она помнит,
все в доме знает. Когда в шестидесятом, во время поста, отелилась Чако, не
кто иной, как она отыскала где-то дробины, чтоб подкалить для коровы овес.
Так же и с другой мелочью. Однажды понадобились подковные гвозди, так не
нашлись бы, не будь ее. Дедушка - хозяин бережливый, что сегодня не нужно -
припрячет, но назавтра уже и не вспомнит куда.
Однако ничего этого Тези не сказала, а молча сходила в горницу и
принесла колокольчик.
- Этот?
- Он самый, внученька.
- Зачем он вам?
Старик не ответил; левой рукой бережно взял колокольчик за кольцо, а
правой - за язычок, чтобы не звенел, приподнял, молча оглядел, затем
опустил.
- Еще от отца моего остался, - сказал задумчиво.
- Мне он, значит, вроде прадедушки? Праколокольчик! - засмеялась Тези.
- В те времена его лютней звали.
- Правильно, и лютнисты вешали себе лютни на шею.
- Какие такие лютнисты?
- Бродячие музыканты. Ходили по деревням и песни пели о героях.
Старый Тимотеус закивал; казалось, на глаза ему вот-вот навернутся
слезы, потому что, кивая, он часто моргал.
- Этот тоже споет, - сказал он.
- О чем, деда?
- О героях.
- О каких? Я вас не понимаю, - удивилась Тези.
- О волках и о Чако, - ответил старик.
От внезапно нахлынувшего волнения Тези вскочила. Теперь было совершенно
ясно, что там, в деревне, произошло что-то непредвиденное. А может быть,