"Владимир Германович Тан-Богораз. На реке Росомашьей " - читать интересную книгу автора

из растрёпанного рыжего меха замелькала по стойбищу, показываясь то в одном,
то в другом месте. Самые задние вернулись шагом на обессилевших оленях, еле
передвигавших ноги. Иные ехали, на одном олене, а другого вели сзади на
привязи. Етынькэу, хвастливо намеревавшийся захватить собственную ставку,
приехал двадцатым. Единственный ламут, дерзнувший вступить в состязание с
чукчами, приехал в хвосте едущих и поспешил удалиться в сторону, избегая
насмешек.
Калюун, самый удалый из чаунщиков, олени которого взяли не один приз на
разных бегах от Чауна до Колымы, вернулся последним. Он вёл за собою на
длинной привязи трёх или четырёх оленей. То были присталые, покинутые по
дороге различными ездоками, на попечение того, кто будет ехать сзади всех.
-- О-о! -- смеялись чукчи, глядя на этот поезд. -- Предводитель кочевья
едет! Друг, где твой кочевой караван?
Кочевой караван обыкновенно движется шагом.
-- Близко! -- отшучивался Калюун. -- Да и стадо тут же. Что, мох
найдётся ли? Ваши копыта весь мох вытоптали!..
-- Что делать? Олени пристали, -- объяснил он потом зрителям. -- Только
третьего дня приехал с Чауна!..
Молодые парни, собиравшиеся состязаться в пешем беге, уже давно сгорали
от нетерпения. Маленький и невзрачный Келеккак, бедный родственник Акомлкжи,
проживавший в качестве пастуха при его стадах, подбежал ко мне с озабоченным
видом.
-- Хочешь ставить, так ставь! -- заговорил он без обиняков. -- Молодые
люди хотят бежать. Видишь, солнце перевалило через макушку неба. До вечера
ещё много работы!..
Я велел одному из своих спутников достать обещанную ставку.
-- Только поставь побольше! -- сказал Келеккак. -- Далеко будем бежать!
Жалко наших ног при малой ставке!
-- А тебе какая забота? -- возразил я шутя. -- Разве ты возьмёшь? Твои
ноги что-то коротки!..
-- Пусть коротки! -- возразил Келеккак уверенно. -- Всё равно возьму!
Ставь ставку! Замедление ты!..
Ставка вызвала одобрение всех присутствующих. Она состояла из
полукирпича чаю и папуши листового табаку, что представляло по южносибирским
ценам стоимость немного более полтинника, но мне обошлось не менее двух
рублей, а у окрестных жителей представляло меновую цену двух молодых оленей.
Келеккак и его товарищи тотчас же стали приготовляться к бегу. Они снимали
обувь и верхнее платье и оставляли на себе только нижнюю одежду, сделанную
из тонких и мягких шкур, и тонкие меховые чулки, надетые шерстью внутрь,
запущенные под шаровары и плотно затянутые шнурками вокруг щиколотки. В
руках у каждого был короткий и крепкий посох с широким роговым наконечником,
для того чтобы подпираться во время бега. Всех участников бега набралось
человек двенадцать. Большая часть их сгруппировалась около ставки, нисколько
не заботясь о том, чтобы выровняться в линию, и дожидаясь только, чтобы
последние покончили переодевание. Плотная фигура Акомлюки заметно выдавалась
между другими.
Он не снял кукашки и только плотнее затянул пояс вокруг стана и
неподвижно стоял, опираясь на посох, весь наклонившись вперёд и готовый
каждую минуту сорваться с места. Трое молодых ламутских парней, тоже
пожелавших принять участие в состязании, тощих и низкорослых, с ногами,