"Владимир Германович Тан-Богораз. На реке Росомашьей " - читать интересную книгу автора

похожими на спички, выглядели рядом с ним просто пигмеями.
-- Как весенние телята возле сохатого! -- самодовольно говорил чукча,
поглядывая на группу молодых людей. Старые ламуты стоявшие в толпе, только
поддакивали. Они слишком боялись чукч и зависели от них, чтобы защищать
перед ними своё национальное достоинство. Даже степенный Пэлэпка -- Павел
(Павел Филиппов) , капрал [Капрал -- одна из мелких родовых властей у
ламутов. (Прим. Тана).] рода Балаганчиков, счёл своим долгом заметить на
ломаном чукотском языке:
-- Ламуты слабее, ламуты мало едят! Никогда еды нет -- оттого!..
Как только последний из переодевавшихся поднялся с земли, вся группа
кинулась врассыпную, толкая и перегоняя друг друга, но всё-таки, видимо,
стараясь сберечь свои силы для дальнейшей части состязания. Ввиду важности
ставки бег предполагался далёкий. "Пока обессилимся! Пока мозг в костях не
сожмётся!" -- говорили парни. Решающее значение, конечно, должно было
принадлежать обратной половине пути, по направлению к стойбищу.
Зрители стояли, не расходясь, и смотрели вслед убегавшим. Я стал искать
глазами Толина. Они стояли с Амрилькутом в стороне и о чём-то оживлённо
разговаривали. Я подошёл слушать.
-- Я тебе опять говорю, -- настаивал Амрилькут,- -- не гонись ты за
призом! Их умы все против тебя! Ещё испортят тебя, да!.. Если нельзя не
состязаться, сам останься сзади, приезжай третьим или четвёртым!.. Дай
другим потешиться!..
Толин упрямо тряхнул своими длинными серьгами.
-- Скажи ему, Вэип! -- обратился ко мне Амрилькут с огорчённым видом. --
Он русских любит, может, тебя послушает!..
-- Я как стану сзади оставаться?.. -- проворчал Толин. -- Люди хотят
обогнать, а я стану оленей удерживать?.. Пусть колдуют! Мы тоже найдём
вдохновение!..
К моему удивлению, Энмувия, который вчера так неотвязно преследовал
Митрофана, не побежал вместе с другими.
-- А ты чего? -- насмешливо обратился к нему Селиванов. -- А ещё,
говорят, лёгкий человек!
Энмувия печально посмотрел на него.
-- Худо! -- сказал он со вздохом. -- С утра занемог. Чай пил плохо. Еду
не ел. Теперь всё тело дрожит!..
-- Отчего заболел? -- допытывался Селиванов.
-- Кто знает? -- ответил Энмувия уклончиво. -- Людей с твёрдым сердцем
слишком много, мужчин и женщин!..
-- Видишь! -- сказал Селиванов с негодованием, уразумев намёк и
обращаясь на этот раз ко мне. -- Только у них ума, чтобы портить друг
дружку. Давеча Толиновых оленей, а теперь и до людей дошло!..
Каляи отыскивала меня в толпе.
-- Друг! -- сказала она просительно. -- Ты обещал поставить и женщинам.
Поставь скорее! Я не в силах дожидаться. Сами ноги так и убегают. Поставь,
пожалуйста! Пусть и из нас кто-нибудь потешит душу, русскую ставку возьмёт!
Я поставил ставку и для женщин. Они оказались гораздо азартнее мужчин и
толпою бросились вперёд, не давая себе даже времени раздеться и кое-как на
бегу развязывая оборы и сдёргивая через голову мохнатые верхние кэркэры.
Толстая Виськат не преминула запутаться в собственной волочащейся штанине и
тут же около стойбища ткнулась лицом в снег, вызывая смех и вольные шутки