"Сюзан Таннер. Путы любви ("Макамлейды" #1)" - читать интересную книгу автора

За всю свою жизнь Дара не чувствовала себя так одиноко, как здесь, в
этом замке, переполненном самой высокой шотландской знатью. Ее не избегали.
Наоборот, она вызывала любопытство. Ей бы самой больше пришлось по душе
уединение. Ее страдание было вызвано ее известностью. Дару нельзя было
обмануть, она знала, что любой из них видит в ней только варваров Райландов
и ничего больше. Кервин написал свое имя кровью на этих землях, а никто не
ставил под сомнение семейные связи. У тех нескольких людей, кто мог бы
сделать пребывание Дары более приятным, не было времени для этого. У Анны
все время было заполнено, у нее даже не хватало времени на бесконечно
продолжавшиеся пиршества и развлечения. У Ниалла было то же самое. Криг
разделял со своим отцом роль хозяина. А Лаоклейн все время играл в свою
дьявольскую игру.
Рано утром в день свадебной церемонии Дара встала с измятой кровати, на
которой она спала вместе с Летой. В большой комнате стояли еще две кровати,
на которых спали тоже по двое. Огонь выгорел до тлеющих угольков. Хотя ей
было холодно одеваться, она не стала вновь разжигать огонь. Сделать это -
значит разбудить других, а ей очень хотелось побыть одной. Без сознательного
намерения она прошла в часовню, уже готовую для столь важного события.
Множество красивых восковых свечей, дорогая, вышитая золотом ткань на
алтаре.
Когда Дара опустилась на колени перед святым алтарем, на ее лице,
должно быть, отражалось напряжение от желания вспомнить забытые молитвы.
Когда она встала, она увидела, что вошел священник, отец Клариус. Он
обратился к ней, видя ее усилия.
- Твои молитвы для тебя бремя, дитя мое? Я наблюдал за тобой в течение
двух утренних месс и видел, что покой не снизошел на тебя.
- Мне нет покоя. У меня нет ни веры, ни молитв, которые, прочитай я их,
были бы услышаны.
- Тогда это твоя вина.
Отец Клариус пододвинулся и сел на жесткую скамейку, рукой приглашая
Дару сделать то же самое. Не обращая внимания на ее нежелание, он продолжил:
- Я слышал твою историю, Дара Райланд. Я сочувствую тебе. Эти набеги
ужасны. Я боюсь, они будут продолжаться, несмотря на все попытки прекратить
их. В пограничных походах господствует насилие, оно воспитывается в людях.
Все же, - голос его стал строгим, - какие бы страдания ты не переживала,
твоя вера должна быть твердой, а молитвы должны с готовностью приходить в
твое сердце. Если этого нет, то это твой недостаток. Если хочешь, можешь мне
исповедаться.
Дара встала. Она почувствовала озноб. Такова была ее реакция на
предложение священника.
- Моя исповедь будет лживой, отец, так как я не раскаиваюсь в своей
ненависти или злобе. Прости меня, пожалуйста, и молись за меня. Твои
молитвы, возможно, будут услышаны. - С этими словами она поспешила
удалиться. Раньше Дара и подумать не могла о том, чтобы бросить вызов власти
священника, но в последние недели судьба обошлась с ней гораздо жестче, чем
она могла представить. И она ожесточилась, стала открыто неповинующейся.
Никогда больше она не подчинится никакой власти без борьбы. Будь это власть
церкви или человека.
Мысли об этом разговоре со священником преследовали ее, когда она во
второй раз за день опустилась на колени в небольшой часовне. Напряженная