"Дженет Таннер. Возвращенный рай " - читать интересную книгу автора

Савиньи" продавать знатокам и гурманам.
Как и всегда, мысль о роде наполнила Гийома гордостью, согревая его
уставшее тело таким же теплом, какое он испытывал от спиртного; он вернулся
за письменный стол посвежевшим, без малейшей тени сожаления. Теперь он
меньше руководил работами на виноградниках и по переработке плодов, из
которых получали мягкий высокосортный коньяк, прославлявший своим именем
замок. Большую часть таких обязанностей теперь выполнял Анри Бернар, его
зять. Но все же он продолжал следить за делами. Анри был хорошим
бизнесменом, практичным, надежным, но Гийом так и не смог полностью отдать
бразды правления человеку, который не являлся коренным членом рода де
Савиньи.
Если бы его собственные сыновья остались в живых после войны, возможно,
он оставил бы дела и все передал им, а может быть, и нет - он мало смог
уделить времени и тому, и другому, и они выросли не такими, как он хотел.
Шарля он считал слабовольным, а Кристиана - беспомощным, сам же Гийом
славился гордыней и упрямством. Но что говорить: оба сына погибли. Он видел,
как увели их обоих, и теперь потеряло значение то, что они раздражали его
при жизни. Оба посмертно награждены орденом Военного Креста, но даже такая
честь разве могла компенсировать их утрату? Его главную надежду теперь
олицетворял Ги, его внук, который, став бароном, может заполнить брешь.
Сейчас он проявляет некоторую непоседливость, в чем Гийом винил его
английскую мамашу Кэтрин, а среди других причин, конечно, не последнее место
занимала и преждевременная смерть Шарля. Но Ги обладал крепким чувством
преемственности, приверженности роду, и Гийом верил, что когда придет время,
то родовое наследство окажется в надежных руках. Он не мог думать иначе.
Любое другое поведение оказалось бы предательством родовых традиций.
Прошло уже больше ста лет с тех пор, как дедушка самого Гийома,
тогдашний барон, начал производить собственный коньяк и продавать его узкому
кругу знатоков в Англии и на континенте. Он же изобрел характерные бутылки с
яркими рельефными этикетками. Он заложил основные правила, которые с самого
начала определили качество товара - виноград с собственных плантаций в
пятьдесят гектаров, никаких "прикупов" плодов даже в неурожайные годы,
винный спирт должен перегоняться на месте и выдерживаться в течение двадцати
лет в темных подвалах под замком. Теперь поместье могло похвастаться семью
перегонными линиями, и хотя их общий выпуск был незначительным по сравнению
с многими крупными производителями в провинции, репутацию этой продукции
гарантировало ее качество.
Благодаря превосходному качеству и вложенным капиталам, производство
коньяка пережило все кризисные моменты прошедшей бурной истории.
Ровно через десять лет после смелого начинания деда, на виноградники
провинции Шаранта обрушилась моровая язва, "филлоксера вастатрикс", и
вскорости виноградные лозы засохли и погибли на корню. Такая неудача в
буквальном смысле разбила сердце деда. Однажды он отправился на плантации
оценить размеры ущерба и не вернулся - рабочие поместья нашли его мертвым,
посреди погибшего виноградника с ним случился удар. Пошли слухи о том, что
производство коньяка "Шато де Савиньи" будет продано одному из богатых
предпринимателей, который решил прибрать к рукам погубленные виноградники,
поскольку прежние производители были разорены гибелью лоз. Конечно, дело
было не в том, что у де Савиньи не хватало денег, у них было достаточно
средств, чтобы пережить такой удар, но молодой Луи был банкиром, не проявляя