"Константин Иванович Тарасов. Единственный свидетель - бог" - читать интересную книгу автора

зрителей, лишь положив последний мазок. Тогда я сбрасываю покрывало, и
взорам публики предстает то, за что мне платят скромный, надо сказать,
гонорар. Такова, Саша, моя методика следствия. Другие следователи работают
иначе, кто лучше, кто хуже, один больше думает, другой больше чувствует -
всяк по-своему. Но сказать, что мои правила лучше, - нельзя. Основное
условие, необходимое мне для творчества, - одиночество. Именно поэтому,
Саша, мы сейчас расстанемся, и ты пойдешь помогать следователю Фролову.
Перестал вспыхивать блиц фотографа, покойного увезли в морг, туда же
отбыл врач, начальник райотдела Максимов распорядился собрать в отделение
свидетелей, снялись с постов местные милиционеры, только старшина еще стоит
у калитки, отпугивая любопытных. Когда мой помощник лейтенант Саша Локтев
уходит протоколировать свидетельские показания, я забираю у старшины ключи
от всех дверей, говорю ему, что он свободен, и остаюсь один под гулкими
сводами костела.
С икон и росписей на меня взирают святые - благосклонно, печально или
сочувственно, только в глазах Иуды Искариота злорадство и неприязнь, но,
возможно, это мне мерещится. Сквозь цветные витражи узких окон
просачивается слабый свет, в костеле сгущается сумрак, и тишина стоит
тяжелая и глухая.
Мне одиноко и неуютно. Откуда это идет - не знаю. Вроде бы уже ко
всему привык. И все же...
Я сажусь на скамью и, поглядывая на алтарный витраж, изображающий
Христа распятого, увлекаюсь соединением известных мне моментов
преступления.
Веселый солнечный день, думаю я. Даже не день, а полдень. В тени
старых кленов белеет древний костел, в свято место льется сияющий свет.
Звучит орган. Некто приходит сюда в молитвенном настроении - и оказывается
в исповедальне с проломленным черепом.
По свидетельству врача, смерть наступила от удара тяжелым предметом, а
именно свинцовым подсвечником, который от всех остальных находящихся в
костеле подсвечников отличается тем, что на нем нет ни единого отпечатка
пальцев, нет пыли, только, может быть, невидимые в лупу микробы, но они
есть везде. Подсвечник чист - он вытерт тряпкой. Вот он стоит.
Насильственные смерти по своему характеру весьма различаются между
собой - они бывают справедливые и несправедливые, случайные и умышленные,
предопределенные и обязательные, нежелательные, но необходимые. И так
далее. К какому разряду относится данная? Человек появляется средь сих стен
и погибает. Не бог, ведь, поразил его своей десницей в тесной исповедальне,
чтобы испытать ужасом ксендза, которому выпало обнаружить безжизненное
тело. Наконец, кто он, этот человек, у которого в правом наружном кармане
пиджака - пачка "Орбиты", в левом наружном - спички, в левом внутреннем -
газета "Известия", а правый внутренний был пуст. Все, кто его видел -
свидетели, капитан Максимов, милиционеры, врач городской больницы, -
утверждают, что покойный к населению местечка не принадлежал. Время смерти
определено между одиннадцатью тридцатью и двенадцатью. В эти полчаса в
костеле находился убийца.
Итак, убийца.
Достаточно подойти к человеку сзади и, замахнувшись, опустить
подсвечник на тыльную часть черепа, как душа, которая, по уверению Паскаля,
находится в мозжечке, мгновенно и навсегда покинет свою обитель. Что и