"Татьяна Тарасова. Богиня судеб (роман-фэнтези) " - читать интересную книгу автора

благородных кровей. Самому же Бенино кусок не лез в горло: он надеялся, что
кто-нибудь попросит его продолжить тот многоувлекательный рассказ о
коллекции самоцветов рыцаря, но никто так и не вспомнил о нем.
Первым насытился Лумо Деметриос. Громко рыгнув, он вместе с табуретом
отодвинулся от стола и принялся ковырять в зубах кончиком кинжала, вся
рукоять коего была усыпана мелкой алмазной крошкой, а сверху покрыта
каким-то прозрачным составом (Пеппо сразу обратил внимание на этот кинжал:
он любил оружие и знал в нем толк).
- Послушай, любезный хозяин, - осипшим голосом обратился обожравшийся
белый медведь к Сервусу Нароту. - Правду ли говорят, что ты победил на
турнире самого Всадника Ночи?
- Угм-м-м... - кивнул благородный рыцарь, будучи пока не в состоянии
ответить - рот его был набит мясом и даже не закрывался.
- И как сие произошло? Не мог бы ты рассказать?
Сервус не мог - в этот момент он как раз пытался пальцем протолкнуть
комок пищи в глотку. Вместо него обязанности повествователя принял на себя
Бенино (если уж ему не позволили вещать о самоцветах рыцаря, так он
расскажет хотя бы о рыцарском турнире, хоть и не любит драк и войн).
- О-о! - с фальшивым энтузиазмом воскликнул он. - Я поведаю вам об
этом великолепном зрелище, друзья! Мне посчастливилось присутствовать при
сем и... Слезы наворачивались на глаза мои, когда я взирал на лучшего
друга, облаченного в тяжелые и такие неэстетичные доспехи, откуда торчал
только нос его и клок белых волос. Так и хотелось мне крикнуть: "Серви!
Милый Серви! Сбрось панцирь и пойдем в кабак!"
Тут философ прервал повествование, ибо сообразил, что при младшем
брате напрасно употребил слово "кабак". Он сконфуженно покосился на Пеппо -
тот с невозмутимым видом продолжал жевать баранину и вроде бы ничего не
слыхал, но настроение Бенино уже испортилось. Он грустно вздохнул,
проклиная свой длинный язык, отпил добрый глоток пива.
- Ну? Что ж ты замолчал, уважаемый Бенино? - поинтересовался
маленький Гвидо. - Не забыл ли ты суть и течение того зрелища?
- Не забыл, - буркнул философ. - Всадник Ночи выехал в круг, выставил
копье и хотел поразить Сервуса, но Сервус сам его поразил. Вот и все.
Благородный рыцарь поперхнулся от возмущения. Только что жизнь была
прекрасна: он уже проглотил коварный кусок и намеревался запить его
очередным кувшином пива, а заодно и послушать про свой ратный подвиг.
Теперь он чувствовал себя глубоко обманутым и оскорбленным. Описать
небывалую победу над Всадником Ночи в двух фразах? Тьфу! Если б перед ним
сидел не друг Бенино Брасс, а какой-нибудь купчишка, Сервус не медля и мига
наколол бы его на меч как куропатку. Застонав от с трудом сдерживаемого
негодования, он удовольствовался тем, что пронзил философа не мечом, но
взглядом - суровым и крайне укоризненным. К чести Бенино надо заметить, что
он все же несколько смутился.
- Знаете ли вы, кто есть Всадник Ночи? - уныло пробубнил он, стараясь
не смотреть ни на Сервуса Нарота, ни на младшего брата. - О-о-о... О-о-о...
- Да что ты опять замолчал, Бенино? - с досадой рявкнул рыцарь,
которого весьма покоробило это протяжное и бессмысленное "о-о-о". - Дай-ка
я сам расскажу! Так вот. Всадник Ночи - зверь в человечьем обличье. Я видел
одну только руку его - от ногтей до локтя, - и признаюсь вам, что меня
поразил её размер и шерстистость. А кроме того, мне показался странен цвет