"Татьяна Тарасова. Богиня судеб (роман-фэнтези) " - читать интересную книгу автора

назывался тюрбаном. Старик приблизился к рыцарю после тимита, вовсе не
заметив сиявшего гостеприимной улыбкой Гвидо, чинно облобызался с ним и
уселся за стол, тут же запустив тощую руку с кривыми пальцами в блюдо
Бенино - он достал из него недоглоданную кость и стал грызть её с видом
печальным и отрешенным. Звали старика Заир Шах.
Третий гость, появившийся на пороге уже после того, как Маршалл и
Заир Шах приступили к трапезе, выглядел настолько поразительно, что все
мужчины (исключая одного Сервуса Нарота) вскочили с мест и замерли с
открытыми ртами. Во-первых, он был женщиной. Во-вторых, женщиной весьма и
весьма красивой: стройная тонкая фигура, изящный изгиб длинной шеи, высокая
грудь, пышные белокурые волосы и красный бант на самой макушке. Весь облик
её вмиг запечатлелся в памяти Пеппо - видимо, уже на всю жизнь. Прежде ему
не доводилось видеть таких красоток, тем паче так близко - она стояла в
пяти шагах от него, чуть щуря прекрасные голубые глаза, обрамленные густыми
черными ресницами. Мысленно ахнув, Пеппо призвал на помощь всю свою волю,
дабы с позором не упасть обратно на табурет. Похоже, то же случилось и с
остальными гостями. Заир Шах, например, несмотря на почтенный возраст,
тяжело дышал и скреб когтями тощую волосатую шею, а белый медведь Лумо
горестно качал большой башкой. Девушка тихим, нежным и звонким голоском
представилась всем: Лавиния, после чего прошла к торцу стола и села там,
отвернувшись к стене.
Только тогда гости снова рухнули на места и перевели взгляды на
четвертого. Пеппо, после созерцания небесной красоты Лавинии неспособный
оценить ещё кого-либо, равнодушно посмотрел на непомерно толстого (он
состоял из Сервуса Нарота и белого медведя, да ещё можно было бы добавить
тимита), одышливого краснолицего человека, который не сумел избежать
дружественных объятий Гвидо, после чего, недовольно отфыркиваясь, прошел к
тому же торцу стола и уселся рядом с девушкой, вытирая пот рукавом шелковой
пестрой рубахи.
- Это Теренцо, - благородный рыцарь махнул рукой в сторону
толстяка. - Он канталец, родом из славной столицы Тарантии. Лавиния - его
супруга.
Лица гостей непроизвольно скривились. Каждый подумал про себя: "Что
делать этой красавице рядом с таким уродцем?" Но Теренцо, по всей
видимости, отличался похвальной проницательностью, ибо вдруг хрипло, с
повизгиваниями, расхохотался - впрочем, мгновенье спустя вновь заткнулся,
выставил перед собой два жирных пальца и уставился на Сервуса Нарота.
- Сейчас, - кивнул тот в ответ на взгляд и жест гостя. - Теренцо
просит, чтобы я вам всем пояснил: нынешний день и следующий он нем, так что
не обращайтесь к нему с разговорами - все равно ничего не услышите. Дело в
том, что он порядком болтлив, вот и устраивает себе раз в год "луну
молчания". В течение этой луны никто не слышит от него ни единого слова,
зато потом...
Теренцо мрачно хмыкнул и повернулся к супруге. Она тотчас протянула
руку к блюду с бараниной, ловко оторвала кусок внушительного размера и
бросила его в пухлые ладошки мужа, сложенные лодочкой нарочно для этой
цели.
Пока толстяк насыщался, гости молча рассматривали друг друга. Пеппо
не заметил в сем ни симпатии, ни интереса. Так, словно запертые чужой волей
в темнице, они готовы были терпеть это общество, но не более того. Пожалуй,