"Татьяна Тарасова. Богиня судеб (роман-фэнтези) " - читать интересную книгу авторабрата себе за спину.
- Подумай же, Бенино, - Гвидо умоляюще посмотрел в глаза философа - теперь его взор никуда не ускользал, а напротив, был прям и открыт. - Подумай, зачем бы я стал оставлять свой кинжал в комнате, где только что убил человека? Я бы унес его и спрятал, или выбросил бы... - Ты хитер, - отворачиваясь, сказал Бенино. - Кто тебя знает... - Он не виноват, Бенино, - вступился за малыша Пеппо. - Убийца нарочно подбросил его кинжал в комнату Теренцо. - Помолчи! - сурово остановил его брат. - Иди к себе, запрись на засов и никого не пускай. Я приду позже. Юноша с укором посмотрел на Бенино, но перечить не стал - сие было бесполезно, ибо упрямее заупрямившегося философа мог быть только раздраженный осел. Когда Пеппо скрылся за дверью своей комнаты - а Бенино с Гвидо проводили его туда, - они пошли успокаивать Лавинию, которую, по словам младшего Деметриоса, вряд ли успокоил придурковатый Леонардас. Так оно и было. Рядом с трупом несчастного толстяка, вся перемазанная в его крови, сидела девушка, а эганец примостился чуть ли не у неё на коленях. Кажется, пыталась утешить его она: рыдая в полный голос, он визжал, что никогда больше не выедет из родного Эгана, чем бы его ни заманивали. Он клялся, что продаст всю свою коллекцию задешево, а лучше отдаст её первому встречному нищему, лишь бы не бояться за свою жизнь, коя, безусловно, дороже всяких там самоцветов и золотых побрякушек. - Будь мужествен, Леонардас, - повторяла Лавиния, сама едва живая от пережитого. - Возьми себя в руки, прошу. вытащил его за дверь, с удовлетворением заметив облегчение на красивом лице девушки. Там, в коридоре, он прижал его к стене и сквозь зубы зашипел: - Ты, ублюдок, запомни: будь мужествен, не то я тебе шею сверну, цыплячья твоя душонка! Пшел в комнату! - В чью? - захныкал Леонардас. - В свою, глупец! Пинком отправив эганца в нужном направлении, Бенино вернулся к Лавинии. Она лежала поперек широкого супружеского ложа и не подавала никаких признаков жизни. Над ней, склонившись, стоял Гвидо и усердно размахивал тонкими ручками. Философ снова насторожился: всего несколько мгновений назад он видел её целой и невредимой, а сейчас... Уж не этот ли - подозрительно мелкий ростом - тип воспользовался моментом и прирезал её тоже? - Помоги мне, - буркнул Гвидо, увидев входящего Бенино. - Только вы ушли, как она в обморок свалилась... Устыдившись своих мыслей, философ быстро подошел к низкому, как в комнате Сервуса Нарота, столику, взял бутыль с вином и, налив немного ароматного красного себе в ладонь, принялся растирать ей виски. Через некоторое время Лавиния пришла в себя. Гвидо, будто самый нежный и любящий брат, присел на корточки перед нею и, заглядывая в лицо, проговорил: - Мне так жаль, милая... Как могло случиться такое ужасное событие? Ты что-нибудь слышала? - Ничего... - покачала головой девушка. - Я спала... Мне снился |
|
|