"Татьяна Тарасова. Богиня судеб (роман-фэнтези) " - читать интересную книгу автора

* * *

Ламберт, который в жизни своей не видал человека больше и мощнее
своего хозяина, сразу проникся к Дигону Волку искренним уважением. Ростом
он чуть не на полголовы превосходил благородного рыцаря, при этом нрав его
явно не был столь непостоянен и суетлив: холодный прямой взгляд насмешливых
синих глаз, резкие черты сурового лица и уверенная поступь
свидетельствовали о натуре сильной, о мысли ясной, о знании жизни, людей и
себя самого.
Он бухнулся в любимое кресло Сервуса Нарота без приглашения, и
истинно по-королевски - несмотря на ветхое бедное одеяние - принял из рук
старого слуги огромный кубок белого вина. Красноречив был также взор Гвидо,
направленный на приятеля - и он тоже сказал Ламберту о многом.
Все, что имелось на кухне, немедленно и с приличествующей случаю
торжественностью перекочевало в трапезный зал и устроилось на столе перед
носом Дигона. Лучшее вино и лучшее пиво из подвала двое слуг перенесли сюда
же. Наконец Волк получил даже подставку для ног и кувшинчик с травой, чей
дым так любил вдыхать сам хозяин. В общем, ни один из гостей рыцаря до сих
пор не удостаивался такого расположения Ламберта.
Надо сказать, что приятель маленького дознавателя ничуть не удивился
подобному приему. Он вольготно раскинулся в кресле, отшвырнул подставку для
ног и, схватив кубок, заново наполненный чудесным белым вином, быстро
осушил его (кувшинчик с травой после краткого обнюхивания и рассматривания
отправился вслед за подставкой для ног, что чрезвычайно обрадовало
Ламберта). Потом вниманием гостя завладел розовеющий на блюде холодный
окорок размером с доброго поросенка, и он, недолго думая, вцепился в него
крепкими белыми зубами, урча от удовольствия.
Сервус Нарот явился в зал спустя довольно длительное время - окорока
уже не было и в помине, а умиротворенный аккериец лениво грыз прокопченную
особым способом петушиную ногу, запивая её пенистым ароматным пивом. При
виде хозяина он и не подумал встать, справедливо полагая, что благородный
рыцарь как-нибудь сие переживет, а приветствовал его лишь поднятием руки и
протяжным рыганием.
Следом за Сервусом семенил Гвидо. Он озарял все вокруг милейшей
улыбкой и, казалось, хотел обнять всех, даже сварливого Ламберта - такое
прекрасное настроение овладело им нынче.
- Да, да, я и есть Сервус Нарот! - самодовольно объявил рыцарь,
считая, что Гвидо наверняка доложил своему старому другу о богатстве его и
многочисленных достоинствах, и теперь нежданный гость сгорает от желания с
ним познакомиться. Полное равнодушие на грубом лице Дигона не смутило его
нисколько. - Тот самый Сервус Нарот! - в ответ на мутный и сонный взор
Дигона повторил он. - А ты, верно, из Аккерии? Бывал там в пору бурной
юности моей, бывал... Курганы, тучи, серое небо...
Рыцарь уселся на табурет и, забрав на колени целый кувшин с пивом,
приступил к трапезе, которая состояла в том, что он поочередно кусал то
фазанье крылышко, то рыбную лепешку, то ломоть свежего хлеба, в перерывах
между сим занятием прикладываясь к кувшину. Он явно не был голоден, но ел,
так что для аккерийца не осталось загадкой происхождение жировых складок на
его животе и ногах.
К тому времени, когда на столе оставались уже одни огрызки и крошки,