"Татьяна Тарасова. Небо для талисмана (роман-фэнтези) " - читать интересную книгу автора

на чудо, а потом и пригласил танцора в ближайший кабак отведать ордийской
акуры - крепчайшего белого вина, цена которого за кубок равнялась цене
целой горсти отборного жемчуга. После первой же бутыли Дигон испытал
непреодолимое желание станцевать на раскаленных углях без сандалий, и
спасли его от этого неразумного поступка не уговоры посетителей кабака, не
зазывные улыбки местных див, но только ещё две бутыли акуры - капитан
высосал их до последней капли и мешком свалился на пол, даже не вспомнив о
стремлении исполнить аккерийский танец на углях в ордийском городке Тхату.
Протяжный стон прервал экскурс в прошлое, заставив тишину испуганно
отпрянуть к полосе леса. Дигон обернулся. Рыжая гнида восседала на кочке и
пялилась на капитана наглыми зелеными глазами; розовые уши недоуменно
шевелились, словно спрашивали: что случилось? кто этот синеглазый исполин,
двинувший нашего хозяина по лбу так, что мы с ним упали? С чувством
глубокого удовлетворения обнаружил аккериец под взъерошенной челкой рыжего
сине-красный отпечаток своего кулака. Фыркнув, он пожал плечами и снова
повернулся к костру. Спустя пару вздохов пивной вор осторожными шагами
приблизился к нему, робко сел рядом.

- Ты сердишься на меня, капитан? - в трескучем голосе его, как
показалось Дигону, наглости чуть поубавилось. Наверное, стоит дать ему ещё
в оба уха - возможно, сие лекарство избавит несчастного от страшной
болезни - воровства. Аккериец вовсе не вспоминал сейчас о том, что и сам не
далее как предыдущим днем похитил у двух путешественников толстую плоскую
лепешку величиной с добрую камбалу, не говоря уже о плаще
делопроизводителя, сапогах глухонемого и всех прочих подвигах, за которые
каждый город, где он побывал, без колебаний упек бы его на всю жизнь в
темницу - если б, конечно, знал имя вора... Ухмыльнувшись, Дигон бросил на
парня короткий, ничего не выражающий взгляд. В свете костра его волосы
казались красными, а розовые уши прозрачными, как и нежная бледная кожа
лица.
- Я весь день плавал по реке... Вода - вот она, рядом, а не
достать... Рыжий запыхтел, понимая, что объяснение это никуда не годится -
ведь капитан освободил его, почему же он не спустился к реке, чтобы
напиться, а украл кувшин с пивом? Он решил зайти с другой стороны.
- Два года живу как собака, - печальным голосом сообщил он. - Кто
кусок хлеба швырнет, кто - кость... А о пиве только мечтать приходилось...
Вот и не стерпел. Дигон хранил молчание. Ярость его прошла; от вулкана,
бушевавшего внутри, остались лишь безобидные пузырьки, но рыжему знать о
том было вовсе необязательно.
- Будь по-твоему, капитан, - в волнении выпалил парень. - Я пойду с
тобой! - И он решительно взмахнул рукой, будто бы спаситель долго
уговаривал его, а он не соглашался. Дигон почувствовал, как пузырьки,
лопающиеся в его груди, вновь начинают размножаться и кипеть. Остановив на
зеленых глазищах долгий сумрачный взор, он медленно, с расстановкой,
произнес:
- А разве я звал тебя с собой, рыжая вошь?
- Нет, - ничуть не смутился парень. - Но позовешь.
- С чего это?
- Я - талисман! - гордо заявил рыжий и глаза его зашарили по лицу
капитана, надеясь узреть какие-то признаки удивления, радости, восхищения.