"Надежда Тэффи. Горы " - читать интересную книгу автораподойти очень трудно; нужно пройти большое пространство, заваленное острыми
камнями, крупными и мелкими, которые вертятся под ногами, ломают каблуки и заставляют приплясывать от боли, врезываясь в башмаки. Черномазые, грязные ребятишки сидят между каменьями и пекут свои круглые, как картошки, головенки на солнце. Я пробую завести сношения с туземцами и подхожу к тоненькой девочке с кудрями, напоминающими шерсть коричневой козы. - Скажи, милая, как лучше пройти к реке? Девочка молчит. - К Арагве... к Арагве - понимаешь? - делаю я выразительные жесты. Девочка все молчит и смотрит на меня с тихим ужасом, как святой Севастьян на своих палачей... Тогда я стараюсь припомнить грузинские слова, но так как ни одного никогда не слышала, то старания мои ни к чему не ведут. Вспомнила только две грузинские фамилии. - Девочка, девочка, Бибилошвили, Амарели, Ара-гва? Слова подействовали. Девочка вскрикнула: "Кахейтис!" - и, подобрав рубашонку, стремительно пустилась бежать. "Не беда, - думаю я. - Все-таки теперь одним словом больше знаю". - Эй, мальчик! Бибилошвили, Амарели, Кахейтис, Арагва. Я старалась говорить так, чтобы мои слова звучали, как будто я спрашиваю: "Как ближе пройти к Арагве?" Но мальчишка не понял меня и убежал прочь, а другой, поменьше, закрыл лицо руками и горько заплакал. - Mais finissez! * - урезонила меня Софья Ивановна. - Может быть, скверная девчонка просто выбранилась, убегая, а вы повторяете это слово и ______________ * Перестаньте! (фр.) Когда мы вернулись на станцию, там уже сидели новые туристы. Папаша и мамаша мирно кушали цыпленка, а дочка занималась легким горным флиртом с молодым человеком в узкой и высокой мерлушковой шапке. - Я перс, персиян, - говорил флиртер ломаным языком. - Мы народ не такой, как вы народ. У нас справа налево пишут. - Скажите! - любезно удивлялась барышня. - А читают как? Тоже справа или наоборот?... * * * Выезжаем мы из Млет уже под вечер. На вопрос, где будем ночевать, ямщик говорит какое-то слово, среднее между "пенюар" и "будуар". Мы переспросили два раза и, ничего не поняв, успокоились... Ночь надвигалась холодная, туманная. Луны еще не было видно, но далекие вершины гор, чистые, обнаженные, уже купались в ее голубом сиянии. При взгляде на них делалось как-то еще холоднее. Мы закутались в пледы, попросили ямщика поднять верх и, закрыв глаза, мечтали вслух о теплой комнате и чашке горячего чаю. По приезде на станцию нас постигло разочарование. Отдельных комнат не было, общие были занять пассажирами, прибывшими раньше нас. К нашим услугам. |
|
|