"Уильям Мейкпис Теккерей. Ревекка и Ровена" - читать интересную книгу автора

их спас от пыток; а однажды даже выкупил два последние зуба одного
почтенного раввина (которые собирался вырвать английский рыцарь Роджер де
Картрайт), отдав при этом всю свою наличность - сто крон деньгами и витой
перстень. Выкупая или освобождая иудея, он к тому же давал ему немного
денег, а когда случалось быть без гроша, давал вещицу на память и
напутствовал: "Бери и помни, что тебя выручил Уилфрид Лишенный Наследства, в
память о добре, некогда сделанном ему Ревеккой, дочерью Исаака из Йорка".
Вот почему на своих собраниях и в синагогах, где они предавали проклятию
всех христиан, как это принято у гнусных нечестивцев, евреи делали
исключение для Дездичадо, вернее, для "дважды лишенного наследства" -
Дездичадо Добладо - каким он был теперь.
Повесть обо всех битвах, штурмах и взятиях крепостей, в которых
участвовал сэр Уилфрид, только утомила бы читателя; ибо когда сносят голову
одному неверному, это весьма похоже на обезглавливание любого другого.
Достаточно сказать, что когда попадалась такая работа, а сэр Уилфрид был под
рукой, никто не выполнял ее лучше него. Вы удивились бы, увидев счет его
подвигам, который вел Вамба: счет всем болгарам, богемцам и кроатам,
сраженным или изувеченным его рукой; а так как в те времена воинская слава
весьма сильно действовала на нежные женские сердца, и даже самый уродливый
мужчина, если он был отважным бойцом, пользовался благосклонностью красавиц,
то Айвенго - кстати, отнюдь не безобразный, хотя уже немолодой - одерживал
победы не только над сарацинами, но и над сердцами и не раз получал брачные
предложения от принцесс, графинь и иных знатных дам, обладавших как
красотой, так и приданым, которым они жаждали наградить столь славного
воина.
Говорят, будто регентша герцогства Картоффельберг предложила ему свою
руку и герцогский престол, спасенный им от неверных пруссаков; но Айвенго
уклонился, тайно уехал ночью из ее столицы и укрылся в монастыре
госпитальеров, на границе Польши. Известно также, что принцесса
Розалия-Серафина Пумперникель, красивейшая женщина своего времени, так
безумно в него влюбилась, что последовала за ним на войну и была обнаружена
в обозе, переодетая грумом. Но Айвенго не пленялся ни красавицами, ни
принцессами, и все попытки женщин очаровать его были напрасны; ни один
отшельник не обрекал себя на столь суровое безбрачие. Его аскетизм составлял
такой разительный контраст с распущенностью знатной молодежи при всех
дворах, где он побывал, что юнцы, случалось, высмеивали его, называя монахом
или бабой. Однако его отвага в бою была такова, что тут уж, могу вас
уверить, молодые распутники переставали смеяться, и самые дерзкие из них
часто бледнели, когда приходилось следовать за Айвенго с копьем наперевес.
Клянусь святым Валтеофом! Страшное то было зрелище, когда Айвенго, спокойный
и бледный, заслонясь щитом и выставив тяжелое копье, атаковал эскадрон
неверных богемцев или казачий полк. Стоило Айвенго завидеть неприятеля, как
он кидался навстречу; а когда ему говорили, что при нападении на такой-то и
такой-то гарнизон, крепость, замок или войско он может быть убит: "Ну и что
ж?" - отвечал он, давая понять, что охотно покинул бы Битву Жизни.

Покамест он сражался с язычниками на севере, весь христианский мир
облетела весть о бедствии, постигшем бойцов за веру на юге Европы, где
испанские христиане потерпели от мавров поражение и разгром, какого не
бывало даже во времена Саладина.