"Уильям Теккерей. История Пенденниса, его удач и злоключений, его друзей и его злейшего врага" - читать интересную книгу автора

Сморк делался ей все более противен.

Мы не намерены распространяться о том, как Пен ухаживал за мисс
Фодерингэй: читатель уже получил образчик ее разговора, и множить их нет
надобности. Пен просиживал у нее часами, до дна раскрывая ей свое простое,
отроческое сердце. Все, что он знал или чувствовал, все, о чем мечтал, или
что прочел в книгах, или вообразил, он выкладывал ей. Он не уставал говорить
и томиться. Чуть в его горячем мозгу возникала какая-нибудь мысль, он
облекал ее в слова и сообщал своей богине. Ее роль в этих диалогах сводилась
к тому, чтобы делать вид, будто она понимает, о чем говорит Пен, и всем
своим прекрасным лицом выражать сочувственное внимание. На самом же деле во
время его тирад прелестная Эмили, не понимавшая и десятой их доли, думала на
досуге о собственных своих делах, прикидывала, с каким гарниром лучше подать
холодную телятину, или как половчее перелицевать черное атласное платье, или
как сделать из шарфа такую же шляпку, какую купила вчера мисс Тэктвейт. Пен
рассыпал перед ней сокровища Байрона и Мура, перлы поэзии и чувства; на ее
долю оставалось только закатывать глаза или же, на мгновение задержавшись
взглядом на его лице, восклицать: "Ах, какая прелесть! Как красиво! Прочтите
эти строки еще раз!" И Пен старался пуще прежнего, а она возвращалась к
своим нехитрым мыслям о перелицованном платье или о бараньем рагу.
Любовь Пена не долго оставалась тайной для очаровательной Эмили и ее
папаши. Уже во второй его визит оба поняли, как обстоит дело, и, когда Пен
удалился, капитан сказал дочери, подмигнув ей из-за стакана с грогом:
- Милли, голубка, не иначе как ты поймала его на крючок.
- Полноте, папаша, ведь он еще ребенок, - возразила Милли. - Сущий
младенец.
- А ты его все равно подцепила, - сказал капитан, - и на мой взгляд
рыбка недурна. Я порасспросил Тома у "Джорджа" и Флинта, бакалейщика, у
которого его мать закупает припасы, - состояние не маленькое - собственный
выезд - прекрасный парк и усадьба - Фэрокс-Парк - единственный сын - в
двадцать один год станет безраздельным владельцем имущества - такое на
дороге не валяется, мисс Фодерингэй.
- Эти мальчики только говорят красно, - вздохнула Милли. - Помните, в
Дублине, уж как вы расхваливали молодого Полдуди, у меня до сих пор полон
ящик стихов, что он писал мне из колледжа Святой Троицы. А он взял и уехал
за границу, и мать женила его на англичанке.
- Лорд Полдуди был знатного рода, у них это принято; да и ты еще тогда
не прославилась. Но ты особенно не поощряй этого юнца, - клянусь честью,
Джек Костиган не потерпит, чтобы кто-то играл его дочерью.
- Не беспокойтесь, папаша, дочь и сама этого не потерпит, - сказала
Милли. - Подлейте-ка мне пунша, очень уж вкусно. А насчет юнца можете не
тревожиться, я не маленькая, капитан Костиган, сумею о себе позаботиться.
И вот Пен продолжал скакать в город и обратно и после каждого свидания
с девушкой все больше в нее влюблялся. Капитан иногда присутствовал при этих
свиданиях, но обычно тотчас по приходе Пена нахлобучивал шляпу и отправлялся
по каким-нибудь делам, предпочитая оставлять парочку наедине и полностью
полагаясь на свою дочку. Как упоительны были эти минуты! Гостиная капитана
была низкая комната с деревянными панелями и большим окном, смотревшим в сад
настоятеля собора. Пен сидел там и говорил без конца - говорил с Эмили,
которая была так прекрасна, когда склонялась над своим рукоделием, - так