"Уильям Мейкпис Теккерей. Ньюкомы, жизнеописание одной весьма почтенной семьи, составленное Артуром Пенденнисом, эсквайром (книга 1)" - читать интересную книгу автора

из Индии. Он говорит, что сюда ходили все остроумцы - мистер Шеридан,
капитан Моррис, полковник Хэнгер, профессор Порсон. Я объяснил ему, кто ты и
как ты опекал меня, когда я малышом появился в Смитфилде. Сейчас меня оттуда
взяли - мне наняли частного учителя. А какая у меня чудесная лошадка, ты бы
знал! Да, это не то, что сидеть в старом Смиффли!
Тут усатый господин, отец Ньюкома, не перестававший покручивать усы,
поманил за собой лакея со стаканом хереса на подносе и подошел с другого
конца комнаты к нашему столу; он любезно и с таким достоинством снял шляпу,
что даже Хоскинс вынужден был ответить на его поклон, куплетисты
зашептались, поглядывая друг на друга поверх пуншевых кружек, а маленький
Нэдеб, прославленный импровизатор - он тоже только что появился в "Пещере" -
принялся передразнивать гостя, покручивая воображаемые усы и презабавно
обмахиваясь носовым платком, но Хоскинс одним суровым взглядом живо пресек
эту недостойную забаву и пригласил вновь прибывших воспользоваться
присутствием лакея и заказать что нужно, пока мистер Гаркни не затянул
песню.
Ньюком-старший подошел и протянул мне руку. Признаться, я при этом
слегка покраснел, ибо мысленно сравнивал его с бесподобным Харлеем в
"Критике" и уже окрестил "Доном Фероло Ускирандосом".
Говорил он удивительно мягким, приятным голосом и с такой задушевностью
и простотой, что вся моя насмешливость мигом испарилась, уступив место более
уважительным и дружественным чувствам. Молодость, сами знаете, ценит
доброту; только искушенный в жизни человек сегодня ценит ее, а завтра нет -
смотря по обстоятельствам.
- Я слышал, что вы были очень добры к моему мальчику, сэр, - сказал
Ньюком-старший. - Каждый, кто ему друг, друг и мне. Позвольте мне сесть с
вами? Не откажитесь попробовать моих сигар.
Не прошло и минуты, как мы стали друзьями: юный Ньюком пристроился
возле меня, его отец - напротив, и, едва обменявшись с ним несколькими
словами, я представил ему трех моих товарищей.
- Вы, джентльмены, наверно, ходите сюда послушать известных остроумцев?
- осведомился полковник Ньюком. - Есть здесь сегодня кто-нибудь из
знаменитостей? Я не был на родине тридцать пять лет и теперь хотел бы
увидеть все, что достойно внимания.
Кинг из колледжа Тела Христова - неисправимый шутник - уже собрался
было нагородить всяких небылиц и указать ему среди присутствующих с
полдюжины выдающихся личностей, как-то Роджерса, Хука, Латтрела и прочих,
однако я толкнул его под столом ногой и заставил прикусить язык.
- "Maxima debetur pueris" {"К мальчикам нужно вниманье великое" (лат.)
- Ювенал, XIV, 47. Продолжение цитаты: "Если задумал что-либо стыдное ты -
не забудь про возраст мальчишки".}, - произнес Джонс (он был большой добряк
и позднее стал священником) и тут же на обороте своей визитной карточки
написал Хоскинсу записку, в которой обращал его внимание на то, что в
таверне находится мальчик и его столь же наивный родитель, и посему песни
нынче надо петь с выбором.
Его послушались. Даже если бы к нам пожаловал целый пансион благородных
девиц, ничто бы не оскорбило их нежные чувства, кроме разве сигарного дыма и
запаха горячего пунша. Так бы тому всегда и быть. И если у нас существуют
нынче "Музыкальные пещеры", ручаюсь, что интересы их владельцев нисколько не
пострадали бы, держи они своих певцов в рамках приличия. Самые отъявленные