"Виктор Петрович Тельпугов. Все по местам! " - читать интересную книгу автора

- А вот это уже легкомыслие. Кто-кто, а комендант должен помнить, что
меховые вещи в дезокамеру сдавать нельзя. У нас здесь холода, знаете, какие?
-Знаю уже.
-Нет, еще не знаете. Температура иногда "минус сорок градусов мороза
ниже нуля", как говорит Устименко. Он у нас человек обстоятельный,
непременно еще и "минус" и "ниже нуля" добавит, чтоб ошибки не было. Теперь
не успокоится, пока шапку вам не раздобудет. И достанет, поверьте моему
слову! Из-под земли, но выкопает. Неравнодушен к фронтовикам.
Они шагали по цеху - туда и обратно - вдоль ровных рядов желтых ящиков,
которым, казалось, не было конца: место запакованных, которые куда-то
относили на руках, тут же занимали другие.
Баденков показывал Слободкину свои владения с гордостью:
- Без нас с вами, Слободкин, все пропеллеры России остановятся, все
колеса. Запомните и поймите это хорошенько с самого первого дня. Если этого
не уяснишь, не почувствуешь - пропадешь. Или в нетопленом бараке загнешься
или с голодухи -на тот свет. Простите за откровенность...
-Каганов! Каганов! Идите-ка сюда! - прервав разговор со Слободкиным,
громко окликнул кого-то Баденков.
К ним подошел бледный, остролицый человек в синем халате.
Каганов оказался мастером цеха, правой рукой начальника.
-Самый первый колдун, - сказал Баденков, - не смотрите, что мальчик
еще, это он только прикидывается.
"Мальчику" на вид было лет тридцать. "Интересно, - подумал Слободкин, -
кем же они меня считают?"
Каганов подмигнул ему сквозь замасленные очки, перевел разговор на
другую тему:
- Николай Васильевич, я думаю, мы Слободкина пока за станок поставим?
Больше нету сил у меня за каждой мелочью к токарям бегать, уговаривать,
уклянчивать.
Тут Слободкин впервые немного струхнул: не осрамится ли? Внешне бодро,
но на самом деле с содроганием сердца шел он за Кагановым в самый дальний и
темный конец цеха, где в сыром углу примостилась красная от ржавчины
самоточка.
Только было Слободкин вздохнул, вооружился наждаком и масляной тряпкой,
чтобы привести в божеский вид поступившую в его распоряжение технику, как
Каганов дал первое и притом совершенно срочное задание:
- Сбегайте скоренько в пятую - там на вибраторе только что шестерни
полетели, придется наращивать зубья.
И исчез так быстро, что Слободкин даже не успел узнать, что такое
"пятая". Впрочем, догадаться о том, что "пятая" - номер бригады, было
нетрудно, гораздо сложнее оказалось сыскать ее в разбежавшемся чуть не на
версту цехе. Попадавшиеся навстречу Слободкину люди все куда- то спешили,
вид у них был озабоченный, занятой, каждому было явно не до него. На вопрос:
"Где пятая?"- они на ходу, точнее на бегу, кивали в неопределенном
направлении и торопились дальше - каждый по своим делам, со своей заботой.
Слоняясь по цеху, Слободкин начинал испытывать чувство стыда и неловкости -
вот они трудятся, у всякого свое задание, свой участок, своя цель. Он только
путается под ногами, мешает работать. Совершенно беспомощен и никчемен.
Это они еще не знают, какой из него "токарь"! Что же будет потом?..
Невеселые мысли Слободкина увели бы его далеко, если бы на выручку не